— Андреа, я всё равно буду скучать по тебе, так стоит ли торопиться со свадьбой? — Эдера огорчилась из-за предстоящей разлуки, и всё остальное казалось ей несущественным.
— Любимая, дорогая, послушай меня, — боясь обидеть Эдеру, Андреа старался подыскать наиболее точные слова. — Мы оба видим, что приходится переживать Чинции... Она держится молодцом, но всё же... Я знаю, ты мне веришь, но когда я буду далеко... Словом, я хочу, чтобы ты ни на минуту не усомнилась во мне! Чтоб не чувствовала себя одинокой. К сожалению, пока мама в больнице, нельзя устроить настоящую свадьбу. Но мы зарегистрируем наш брак, и пусть это некоторое время будет тайной для всех.
— И Чинции не скажем? — испугалась Эдера.
— Чинции скажем! — рассмеялся Андреа. — Может, она согласится пойти к нам в свидетели, как ты думаешь?
— Ну, если хорошенько попросить... — поддержала шутку Эдера. — А твой отец? А Валерио? Почему бы не сказать им?
— Я... не хочу обижать маму, — признался Андреа. — Пусть уж лучше все они будут в равных условиях.
— Андреа, а ты не рассердишься, если я всё-таки доверю нашу тайну матушке Марте? — Эдера просительно взглянула на Андреа. — Пойми, мне очень хочется её порадовать.
— Конечно, конечно! Тайной это должно оставаться только для моей семьи. Так уж получилось, прости.
Прежде чем предстать перед Мартой, Эдера предложила своему суженому помолиться в часовне.
— Извини, — ответил Андреа, — но я думаю, что не умею этого делать как следует. В детстве Матильда водила меня на мессы и к причастию, а потом...
— Но разве, ты не знаешь, ни одной молитвы, хотя бы «Пресвятая Дева Мария...»? — огорчилась Эдера.
— Да, кажется, это единственная молитва, какую я помню.
Какое-то время они постояли перед иконой, повторяя про себя сокровенные слова молитвы, а когда вышли во двор, Андреа, преодолевая смущение, произнёс:
— Знаешь, я сказал Ему, что буду любить тебя всю жизнь, и просил благословить нашу любовь.
— Я... тоже, — тихо произнесла Эдера.
— Ты шутишь? — не поверил ей Андреа.
— Нет. А ты?
— Я говорил серьёзно.
Марта очень обрадовалась гостям, по затем известие о беременности так её потрясло, что она словно и не услышала о намерении молодых пожениться.
— Боже мой! Этого я боялась больше всего! А что скажут твои родители? — обратилась она к Андреа, и тому пришлось заново объяснять Марте суть происходившего.
— Ну, хорошо, пусть всё будет так, как вы решили, — произнесла, наконец, Марта. — Однако я надеюсь увидеть вас обвенчанными перед алтарём... А теперь подойди сюда, бесстыдница, — Марта перекрестила Эдеру. — Чудо материнства свершилось в тебе, и в постоянных заботах о ребёнке ты должна показать себя достойной этой благодати.