— Да, ты прав. Мне надо возвращаться домой и заниматься делами фирмы.
— Но, Валерио!.. Ты ещё нуждаешься в уходе.
— Для этого существует Матильда!
— Матильда живёт в отеле!
— В отеле? Она сказала, что гостит у родственников за городом. Бедняжка! Не хотела меня огорчать. Но, она сразу же вернётся, как только ты отпустишь меня домой, — заверил друга Валерио.
— Ладно, я позволю тебе выйти отсюда, но поклянись, что будешь принимать лекарства, которые я пропишу.
— Меня обманули. Меня предали, — оправдывалась Леона, — воспользовались моим благородством, моей... моей...
— Твоей глупостью, твоей необузданной гордыней, — подсказал Валерио. — Однако я пригласил тебя не за тем, чтобы выслушивать оправдания. Сейчас надо спасать компанию. Потому ты уступишь мне акции, наследованные от Серджио и Андреа. Я же обещаю положить на твой счёт сумму, которая позволит тебе жить без забот. И ещё: прошу тебя немедленно покинуть этот дом.
— Это бесчеловечно с твоей стороны! — заплакала Леона. — Акции — единственное, что осталось от твоего бедного брата...
— Если тебе так дороги эти акции, то тогда ты должна внести хотя бы половину денег, способных спасти «Недвижимость Сатти».
— У меня нет таких денег, — сказала Леона, всхлипывая.
— Значит, придётся расстаться с акциями, — заключил Валерио. — Пойми, если мы доведём фирму до разорения, тебе придётся изыскивать какие-то иные средства к существованию.
— Хорошо, я уступлю тебе акции. Но это жестоко по отношению к памяти Андреа и Серджио, — Леона зарыдала в голос.
— Перестань! — строго сказал Валерио. — Больше ты не проймёшь меня своими фальшивыми слезами. Мой адвокат поможет тебе составить договор о передаче акций, а пока ты срочно займёшься переездом из этого дома!
После отъезда Эдеры в Милан, Чинция принимала неожиданных гостей. Одному из них — Манфреду Дресслеру — она очень обрадовалась и даже согласилась поужинать с ним в ресторане.
Другой гость вызвал в Чинции прямо противоположное чувство, потому что это был не кто иной, как Дарио — отец её ребёнка.
— У тебя хватило наглости прийти сюда? — возмутилась Чинция.
— Надо поговорить.
— Не о чем нам говорить! Уходи!
— Я специально приехал для этого из Милана, — сообщил Дарио.
— Это твоя проблема. Я тебя не звала!
— Ошибаешься: проблема не только моя. Скажи, что означает эта история с магазином, в которую вы втянули мою жену?
— Мы? Втянули?!
— Да. Я не сомневаюсь, что вы с Эдерой что-то затеваете против меня. Как только она упомянула о своей компаньонке Чинции Равелли, я об этом сразу догадался.
— У тебя больное воображение, — усмехнулась Чинция.