Жади многозначительно вздохнула.
— Тебе никогда меня не понять… Ты счастлива в браке…
— Дядя Али говорил, что ты пытаешься повернуть время вспять, а это невозможно.
— А вдруг возможно? Я позвоню Лукасу… Пока не пришёл Мохаммед… — Жади бросилась к телефону. — Лукас, у меня больше нет дома… И никого нет, кроме тебя, — сказала она, набрав номер.
— Где ты сейчас?… В Рио?… Как это случилось? — взволновался младший Феррас, но тут пришёл Мохаммед.
Жади, не успела ничего толком объяснить и, второпях признавшись в любви, убежала в комнату Самиры.
Девочка проснулась и стала расспрашивать тётю, правда ли, что она никогда не любила своего мужа. Жади предпочла отложить этот разговор до лучших времён и посоветовала племяннице непременно полюбить человека своей веры. Это надёжнее.
Тем временем светопреставление в новом клубе продолжалось. Царила милая и таинственная обстановка. Танцоры, полуобнажённые мужчины и женщины выходили по очереди на сцену. И Рания случайно пересеклась взглядом с Маизой… Мало того, Саид даже подошёл к столу, за которым сидела жена Ферраса, и поздоровался с ней. Конечно, он не подозревал, что бедная Рания знает о его связи, и причинял ей боль, улыбаясь своей любовнице. Поистине, несчастная бедная глупенькая девочка стала разменной монетой в играх Жади, Саида, Лукаса и Маизы, ни в чём неповинной жертвой.
А Лидиани по всему клубу искала мужа, которого опрометчиво упустила из виду. И вот беда, даже её сотовый телефон не работал. Уже для двоих — для неё и для Рании — этот праздник стал не таким уж приятным.
Увидев на празднике Деонидаса и Амалию, Иветти подошла к ним, с улыбкой поздоровалась и пожелала приятно провести время. Нет, это не Иветти, это не она, удивлённо думал Леонидас, глядя на спокойствие своей экс-невесты.
— Месть очень сладка, Лауринда. И у неё есть одно немалое достоинство — она не калорийна, от неё не полнеешь, — сказала Иветти подруге и подошла к Миру, чтобы страстно поцеловать его на глазах «львёночка».
Наконец, на сцену вышел сам хозяин клуба — Зейн. Араб славился тем, что соблазнял жён и дочерей бразильцев. На его счету было уже много подобных сомнительных побед. Зейн стал танцевать.
— Это он, — сказал один из брошенных мужей.
— Египтянин, — сказал другой.
— Проклятье фараона, — подытожил третий.
Миру уговаривал Шанди пойти с ним в клуб по приглашению Иветти.
— Ты поговоришь с Зейном и, возможно, сумеешь исправить своё положение, — уверял он. Но Шанди решил остаться дома и заниматься. Ему позвонила Мел. Он, как обычно, по телефону отчитался ей, что прекрасно изучает историю. Но девушке явно не хватало телефонных разговоров с любимым.