— Кто тебе это сказал? — заволновалась маникюрша.
— Слышал разговор. Пять минут назад…
— Да мало ли что говорят… Толпа злопыхателей! Они не могут радоваться чужому счастью…
— Он мне вовсе не отец, — утвердился в своём мнении Лео.
— А кто может знать это лучше меня? – нервно спросила Деуза.
— Доктор Албиери.
— Сынок, не говори так, не порть мне праздник…
— Ты испортила мне жизнь, мама! Хотя и дала её мне! — выпалил обозлённый Лео.
Они оба застыли. Эдвалду подошёл к Деузе и попросил юношу уступить его даму. Лео убежал. Танцовщица посмотрела вслед сыну, и хотя с большим трудом скрывала испорченное настроение, всё-таки не призналась Эду, что случилось.
Жених и невеста переодели кольца с левой руки на правую, и таким образом, стали супругами.
Лео шёл по тёмным улицам, его преследовали тяжёлые мысли… Он был в ярости и решил спать на пляже.
Домой он вернулся через день и сразу пристал к бабушке с расспросами об Эдвалду. Донна Мосинья, довольная тем, что внук возвратился и интересуется прошлым «отца», рассказала ему, что раньше Эд был азартным игроком, играл в бильярдной в районе Мачадо.
И Лео тотчас отправился туда. Он бродил по бильярдным в районе Мачадо и говорил всем, что ищет сына Эдвалду.
И наконец-то ему повезло: отыскал старого приятеля Эда. На вопрос, где можно найти его сына, Лео получил давно ожидаемый и предполагаемый ответ: Эдвалду не может иметь детей, и бросил свою невесту Деузу, когда узнал, что та беременна.
Что и требовалось доказать…
Лукас сидел в гостиной, своего дома, грустно задумавшись. Далва заметила его состояние и подошла.
— Ты вдруг опечалился… Что с тобой, сынок? — по-матерински тревожно спросила она.
— Не знаю… Мне стало так тоскливо, точно я потерял что-то… Интересно, со мной такое бывало, когда был жив Диогу. Меня вдруг начинали преследовать видения, не имевшие никакого отношения к тому, что со мной происходило, а потом оказывалось, что всё это случилось с ним, с Диогу. Я словно чувствовал всё, что с ним творится. У меня закружилась голова, и я упал с лошади в тот самый момент, когда разбился его вертолёт, помнишь, Далва?
— А ты сейчас не ощущаешь присутствие Диогу? — спросила няня с надеждой. Но Лукас усмехнулся её фантазии. — Это вполне возможно, вдруг он хочет нам дать знать о себе? Ты не веришь, что существует жизнь и после смерти?
— Конечно, нет, — улыбнулся младший Феррас. — Люди выдумали это, потому что им невыносима сама мысль о смерти. Диогу больше нет, как бы нам ни было больно это сознавать.
— А я так не думаю! Мне кажется, мы ещё увидим его, — с искренней уверенностью отозвалась Далва.