- Мне вот этих пухнатых три, – важно протянул зелененькую бумажку.
- Что вы, так берите, – стала отказываться от денег Надя.
- Спасибо, дядя Митроша, – быстро потянулась за купюрой Нина, – сейчас сдачу найдем.
- Сдачи не надо, – высокомерно кинул дед, – чаевые.
- Уже поддал, – вслед ему покачала головой Нина.
- Я ему потом верну.
- Посмотрим, – уклончиво отозвалась напарница.
Пара мальчишек подбежали на выведенное маркером на картонке слово «гамбургер».
- С черным, фу! А с белым хлебом нет? – сморщил нос один из них.
- Нет, – развела руками Надя.
- Тогда нам два беляша, – ушли пацаны к конкурентам.
«Выпендрилась, эстетка!», – безжалостно ругала себя повариха. Розничный маркетинг – дело тонкое.
- Ба, я вот это яблоко хочу, – заканючила маленькая девочка, указывая пальчиком на смешную рожицу.
- Что у нас в подвале своих яблок нет? – одернула ее старушка.
- Я это хочу, смешное. Ба, ну купи, я себя хорошо вести буду.
- Ладно, почем вот это?
Надя не успела моргнуть, а за яблоками выстроилась очередь. Паренек купил двум розовощеким девчонкам по эклеру, а себе гамбургер, смачно откусив, показал – класс. И торговля пошла, не так прытко, как рисовало бойкое воображение, но и не так безнадежно, как нашептывала паника.
- Гляди, гляди. Вечный жаних пожаловал, – подтолкнула Надю локтем тетка Нинка, – не иначе сюда идет.
Надя и сама узнала по стройной атлетичной фигуре Андрея. Вот только "с лица" он оказался далеко не красавец. Пепельный блондин с реденькими волосенками и уже проступающей будущей плешью, белые брови, почти бесцветные, глаза, напоминающие рыбьи, немного приплюснутый крупный нос с широкими крыльями, оттопыренные уши. Когда парень улыбнулся, подплыв к торговкам, во рту мелькнули ровные, но мелкие зубы, желтые от корней. Но красота, как известно, – вещь относительная. Андрей вел себя как писанный красавец, уверенно и с некоторым самолюбованием. Это чувствовалась в слегка надменном ленивом взгляде, в горделивой осанке, и даже в повороте головы. Он не шел, он нес себя с большим достоинством. И это чувство превосходства и самоценности он внушал и другим, потому что, завидев его, молодые свистушки, по виду старшеклассницы, зардевшись, сразу стали прихорашиваться, стреляя в «жаниха» глазами.
- Ну, что, матрешки, как торговля? – подмигнул Андрей Наде.
- Идет.
- Ну, и мне там чего-нибудь, на свой вкус, – жестом хозяина протянул он деньги.
Наде хотелось ответить: «Не извольте, барин, беспокоиться. Сделаем в лучшем виде». Отчего-то Андрюха вызывал у нее безудержное веселье. Прожевав эклер, «жаних» и не думал никуда уходить, а пристроился рядом, облокотившись о столб торгового павильончика.