Здесь явно фигурирует крымский хан Мухаммед-Гирей I, царствовавший в 1515–1521 гг. Вероятно, из-за родства с местной династией через свою мать, ханшу Нур-Султан именно он считал Казанский юрт своим наследственным достоянием. Во всяком случае это следует из его письма к астраханскому хану: «Казань была юрт наш, а теперь он (великий князь московский Василий III. — В.Т.) посадил там султана из своей руки (речь о хане Шах-Али. — В.Т.)» [Худяков, 1991, с. 85]. Примечательно, что казанская знать разделяла такую трактовку. После смерти хана Мухаммед-Амина (конец 1518 г.) в Бахчисарай прибыло посольство «ото всих казанцовъ» с обращением к Мухаммед-Гирею: «…Отчина ваша Казань, и вы съ своихъ детеи або з братьи которого одного обравши и до нас пришлите, нехаи в нас царемъ будеть» [РГАДА, ф. 389, оп. 1, д. 7, л. 796][5].
Подобное обращение к Мухаммед-Гирею в начале 1520-х гг. поступило даже от казахских беков, погрязших в распрях и раздорах: «…Тыи князи вси козацкии зо всим воиском своим за меня ся закладывают и мне хотят служити, и с тым до мене человека своего прислали» [РГАДА, ф. 389, оп. 1, д. 7, л. 865 (866)]. Впрочем, в отношениях Крыма с восточными юртами это был единичный эпизод.
Все это отражало процесс оформления и закрепления за отдельными аристократическими группировками (в том числе семьями, позднее династиями) нового типа земельных держаний — процесса, начавшегося в Золотой Орде в XIV в. (см.: [Федоров-Давыдов, 1973, с. 111, 112, 135–138]).
Завоевание соседнего юрта теперь расценивалось уже не как восстановление некоего единства, а как объединение самостоятельных владений. «С вашим юртом (Крымом. — В.Т.) наш юрт как бы один учинил… святой Ахмат царь», — писал в 1487 г. крымскому царевичу Нурдевлету хан Большой Орды Муртаза б. Ахмед [Сборник РИО, 1884, с. 108], вспоминая, очевидно, большеордынские завоевания Крыма в 1471 и 1476 гг. В начале XVI в. Гиреи, хотя и ввели в свой титул формулу «Великой Орды великий хан», впоследствии, наряду с «Великой Ордой», стали упоминать в титуле и Крым. Следовательно, здесь имела место не только претензия на управление всем Улусом Джучи («Великой Ордой»), но и напоминание о завоевании Большой (resp. Великой) Орды в 1502 г. О восприятии этих двух владений как раздельных уже после 1502 г. свидетельствует присяга крымского посла, данная Александру Ягеллону в 1506 г. от лица хана Менгли-Гирея «со всими солтаны, братьею и с(ы)ны своими, и со всими вланы и кн(я)зи, и со всими мурзы, и со всими людьми обеюх (так. — В.Т.) ордъ, Заволское и Перекопъское, которые подъданы ему