Гамар около минуты сверлил взглядом ведьмака, затем щелкнул пальцами, призывая солдат схватить его.
— Уберите его с глаз моих туда, откуда привели. Через шесть дней, если резерв пополниться, я жду его на этом же месте. Если же нет… убейте.
***
— Сесси, смотри какие крали, — сидящая на верхней койке карлица обратилась к примостившейся рядом, второй такой же карлице, стоило солдатам втолкнуть нас с Миланой внутрь камеры и, закрыв дверь на ключ, уйти.
С того момента, как мы, через… нет, я не могу сказать «портал». Если я это сделаю, значит все это происходит со мной на самом деле, а так можно притвориться, что мне снится полный приключений необычный сон.
С того момента, как мы, через «проход в пещере», попали в тюрьму, которую Милана называла Кандуганом, прошло уже полчаса. За это время, мне все же удалось попасть в туалет, который больше напоминал небольшую подсобку с установленным посередине деревянным ведром, что сверху было накрыто крышкой с вырезанной в нем дыркой.
Правильно говорят, все познается в сравнении. На этом фоне, туалет в снимаемой мной однушке, выглядел просто королевским. Но сейчас было не время и не место предъявлять удерживающим нас солдатам какие-то претензии.
Нам кинули два свертка с одеждой, что носили все заключенные: коричневые штаны из мешковины и серые рубашки. Дождались, когда мы переоденемся, забрали наши вещи и надели на шею обручи с голубыми камнями посередине.
Милана успела шепнуть, что это и есть марьин камень, и она даже чувствовала, как он отбирает у нее какие-то силы. Мне же от этой безделушки было ни холодно, ни жарко, поэтому сцен я не устраивала, боясь нарваться на откровенную агрессию.
Эти орки в железных масках и так нас за людей не считали, все время толкаясь и понося последним словами, злить их, в нашем шатком положении, было чревато большими неприятностями.
Самое интересное началось, когда нас повели по узкому коридору, с расположенными с обеих сторон отсеками, где держали заключенных. Нас от них отделяло только прозрачное стекло, но слышимость была такой отчетливой, будто никакой преграды не существовало.
Разделения по половому признаку тут тоже слабо практиковали. В некоторых камерах сидели женщины, в некоторых мужчины, и часто друг напротив друга.
Они провожали нас взглядом, что-то кричали в след, но мы с Миланой, не обращая внимание, взявшись за руки, шли, подгоняемые солдатами, к выделенной нам камере.
— Видать, охрана подстилками обзавелась, только зачем этот мусор в нашу камеру засунули, не понимаю, — ответила карлица Сесси, смерив нас презрительным взглядом.