— Если их уже нет, то откуда взялась Шайна и какое отношение она имеет к тебе? — от нашего разговора в душе что-то царапает, сжимается.
— Я ее пробудил, — пожимает плечами. Сложно прочитать его реакцию. — Не намеренно.
— Ничего не понимаю, — мотаю головой из стороны в сторону. Пока его слова за гранью моего восприятия. — Объясни, пожалуйста.
— У каждой стаи есть свой колдун или ведьма. Так заложено веками. Необходимо проводить ритуалы, иногда нам требуется необычное лечение, помощь. Зачастую колдуны — это люди, обладающие даром магии. Но моей стае повезло. У нас эту роль исполняла моя мать. Редчайший случай, когда волчица обладала даром магии природы, — вздыхает, сжимает руку в кулак. Закрывает глаза. Прячет эмоции.
— То есть твоя мать была оборотнем-ведьмой?
— Да. Нам не требовалась помощь извне. Мы были единой стаей. Без чужаков. Пока несчастный случай не прервал ее жизнь, — последние слова он произносит шепотом.
Понимаю, он до сих пор не смирился с утратой. Тут же вспоминаю Мегги. С какой любовью и болью она говорила про мать Рэймонда.
— Я слышала про тот несчастный случай… — хочется взять его за руку. Но вовремя себя одергиваю.
— Весьма странный несчастный случай, — говорит с раздражением.
— Ты подозреваешь, что кто-то мог быть причастен?
— Очень много несостыковок, на которые отец предпочел закрыть глаза, — в глазах блеснула ярость. — Как бы там ни было, наша стая осталась без магической защиты и поддержки, — голос вновь становится ровным, — Отец потерял истинную, сила уходила. Тогда на помощь к нам пришел альфа дружественной стаи. Его колдун помог провести ритуал и Вальтер стал вожаком. Но наша стая продолжала жить без ведьмы. Порой мы обращались за помощью. Как-то справлялись. Привыкли.
— А новую ведьму или колдуна вы взять не могли?
— Как дать объявление на сайте? — ухмыляется. — Ведьма для стаи — это своего рода истинная. Ее находят редко, и если теряют, второго шанс может не быть. Но нам, можно сказать, повезло… — только радости в голосе не слышу.
— Шайна?
— Когда я бежал из цирка. Путь до стаи был неблизкий. В одну из ночей я забрел в пещеру. Там был выступ. Напоминавший змеиный хвост. Я подошел ближе. В середине была жемчужина. И как только я к ней прикоснулся, камень рассыпался, и Шайна открыла глаза.
Машина останавливается, видимо мы приехали к месту назначения. Оборотень не спешит выходить. А сижу рядом. Пытаюсь понять его эмоции. Что он чувствует. Мне страшно. Почему-то очень больно слушать эти откровения. Воспринимаю их слишком близко к сердцу. Пытаюсь себя успокоить. Выходит паршиво.