- Совет окончен, - господарь резко полнялся.
«Как она могла? Как могла за моей спиной жаловаться, и это когда мне и так тяжело?! Когда эти псы хотят стравить нас с крулами, когда половине шляхты жадность застит глаза, а она, видите ли, грустит. Когда она грустить-то успевает? Дитя ей надо еще одного сделать, чтобы некогда было грустить». Кароль накручивал себя все больше и больше, пока стремительной походкой шел в покои жены.
Носком сапога он шумно распахнул дверь.
- Батюшка! – радостно взвизгнула шестилетняя Надзейка, первой кидаясь обнимать отца.
- Батюшка! – подтянулись за ней Людмилка и пятилетний Рыгорка.
Двухлетний Богумил попробовал пробиться сквозь плотный строй сестер и брата, не смог и применил свое самое действенное оружие – огласил комнату недовольным ревом.
- Богумилку забыли, - охает сердобольная Людмила.
- Все время орет, - фыркает Надзейка, откидывая косицу.
- Ну, иди сюда, крикун, - Кароль поднимает сына высоко над головой, Богумил хохочет.
- И меня так! И меня! – начинают канючить дети.
- Дайте отцу отдохнуть, у него Совет был, - в комнату из боковой двери вплывает София, с порога ловит суровый взгляд мужа.
«Опять ему что-то про меня переврали? Господи, отчего он такой доверчивый?!»
- Надзея, веди всех в сад. Нам с отцом поговорить нужно, - обращается она к самому надежному союзнику.
- Дети, за мной, - подражая матери, отдает команду Надзейка, хватая Богумила за руку.
Кароль с Софией остаются одни.
- Ну? – с усмешкой бросает жена. – Чего я натворила?
Кароль недовольно пыхтит, но первый порыв раздражения уже угас.
- Разве жена не должна во всем мужу опорой быть, в одну сторону с мужем смотреть? – Кароль плюхается на лавку.
- Должна, должна, - согласно кивает София, широко улыбаясь.
«Вот как с ней, свиристелью этакой, браниться?»
- А коли должна, так почему ты жалуешься, что тебе здесь худо?
- Кому это я жаловалась? Не было такого? – София искренне удивляется.
- Не было? А на Совете сейчас баяли, что было. Что государыня, мол, тоскует до сих пор по замку своему, слезы в тишине роняет. И поэтому нужно войну начать и замок в Ивлице отвоевать. Чуешь, куда твои жалобы могут завести?
- Да не жаловалась я никому, - упрямо вздернула нос Софийка. – Навет это!
- А чего ж покраснела? Я тебя как облупленную уже знаю! Разве тебе здесь плохо, разве я не стараюсь? Любоша с Боженкой на этот берег переправил, Иванку сманивал, да она отказалась, разве моя вина? Замок Луговых перестроил, Опушки в вотчину Мирошке отдал. Мастерские стекольные заработали, вся шляхта из твоих рюмок наливку пьет. Кони эти патлатые вдоль Лады пасутся, мельницы рубим, замок новый заложили…