— Нужно попасть к ним в этот улей, — я сама не заметила как схватила Шина за руку и потянула в сторону додзё, ведь вход в общежитие индусов был буквально рядом с ним.
Пока мы шли сердце так и колотилось в груди, а потом в ворота начала колотить и я. Но никто не реагировал, хотя были отчетливо слышны голоса внутри.
— Хён! Что происходит? — Рей выскочил из додзё и быстро подбежал к нам.
— Да вот, Мари разыскивает аджуму Шилу-ши, — Шин передал пакеты Рею, а сам подошел ближе к дверям в воротах.
— Мари… — Рей вдруг переменился в лице и протянул мне крохотный сверток, — Вероятно это оставила под нашей дверью именно она.
Я схватила желтую бумагу и развернула её. В сверточке лежал маленький полиэтиленовый пакетик с семенами, и было несколько строк, написанных на английском.
— Их… — продолжил парень, — …депортировали назад в Бомбей сегодня ночью. Я видел как они грузили вещи во втором часу на грузовик. Аджума уехала вместе со всей семьей.
Я медленно опустила руки и прошлась взглядом по лицу парня. Рей переглянулся с Шином, и парень попытался взять меня под руку, чтобы увести ко входу в додзё.
— Нет… — я отдернула запястье, — Мне… Я хочу побыть немного одна.
И меня поняли молча и без слов. Не шли за мной, не трогали и не заговаривали весь день, пока я лазила в саду в поисках удачного места, чтобы посадить цветы.
"Посади их, малышка. Это прекрасные цветы, и они всегда будут с тобой. Прости, что привязалась к тебе и сейчас причинила боль. Всему виной одиночество в твоих глазах. Будь счастлива! И пусть боги охраняют твой путь!"
Слезы буквально стекали по моим щекам и падали в сырую почву, пока я наконец разобралась, как посадить-то эти семена. За всё время, с того момента, как я осталась совершенно одна, Шила стала для меня словно глоток материнского тепла. Женщина разговаривала со мной, помогала советом, объясняла многое. Жаль, что это время было настолько коротким. Но я привязалась к ней слишком сильно и за столь ничтожный отрезок времени. А всё потому, что женщина была искренней, и любящей… Шила каким-то невообразимым образом показала мне, что любить можно не "за что-то", а "потому что".
Поэтому сейчас у меня было чувство, словно я лишилась мамы. Хотя своей мамы я лишилась давно. Она не обращала на меня внимания, и тонула в бутылке из-за ссор с папой. Она и Петьку не замечала, хотя явно любила его намного больше чем меня. И это было очевидно. Но я не обижалась, а все потому что не понимала какой должна быть любовь.
Руки опустились, и я прикусила губу от досады. Столько денег, столько возможностей помочь хотя бы той же Шиле! Ведь знай я её, когда была богатой, сделала бы всё для этого человека…