— А что дальше?
— Второе испытание, третье, после которого станет ясно, чего вы стоите.
— Как связь поддерживать будем? — не выдержала Карина, ненавидящая загадки. Надоело играть в кошки-мышки.
— Не забегай вперед, Кара, — лукаво улыбнулась Алевтина, — вы ни в коем случае не должны пересечься друг с другом.
— Еще небольшое отступление, — вмешался Михаил, — о прошлой жизни придется забыть. За непослушание — карцер на месяц.
Тина обняла единственную подругу, крепко прижала ее к себе и прошептала в самое ухо:
— Завтра в семь на площади у Ленина.
— Я буду!
— Помни нашу клятву…
Шестой отряд, воодушевленный предстоящими приключениями проследовал к месту выдачи обмундирования. Новые документы, деньги на карманные расходы они получили вместе с ключами от их будущих мест проживания.
А в завершение — напутственные слова: «Ведите себя тихо, с вами свяжутся!»
Все тот же белый фургон выбросил Карину на автобусной остановке, выпустил клубы густого дыма из выхлопной трубы и умчался в общем потоке автомобилей в неизвестном направлении.
Вот она — вожделенная свобода! И сбегать не нужно, решилось без напряга. Плохо, что Карина разучилась воспринимать звуки большого города, как должное и вздрагивала при каждом шуме тормозов, сирене спецтранспорта. Два года в замкнутом пространстве, среди глухомани, сделали из нее тревожно-осторожную дикарку.
«Черт, возьми, как громко!» — сердилась она, следуя в более тихое место.
Карина повзрослела на два года, но в душе осталась все тем же обиженным ребенком, желающим мстить миру.
Наплевала она на запреты — первым делом, отправилась в общагу, где оставила вещи, милые памяти безделушки, купленные по случаю на крошечное пособие по сиротству.
Каково же было ее удивление, когда ее не узнала вечно дремлющая на вахте баба Валя.
— Куда? — заорала она, едва Карина попыталась прошмыгнуть мимо.
— Баб, Валь, это я!
— Много вас тут ходит! — заворчала старушка, поправляя очки.
— Карина Ульянова из сто пятой.
Тут вахтерша, будто прозрела:
— Так тебя ж прошлым годом еще выписали.
— Почему?
— Как же, абитуриенты заселились — первокурсницы.
— А мои вещи?
— На мусорку свезли.
Карина едва сдержалась, чтоб не расплакаться. Не по поводу заношенных маек и пары джинсов, которые самой впору было вышвырнуть, а того самого плюшевого медведя, которого прижимала к груди в самые тяжелые минуты.
После от той же всезнающей бабы Вали, Карина узнала, что квартира по расселению передана другой сиротке. Значит, по сути, она является лицом без определенного места жительства. А особое негодование вызвал факт, что с того времени, как она пропала, никто не беспокоился о ее судьбе. В местном отделении полиции не имелось личного дела о поиске, никто ж не писал заявление. Вот, уж, правда — задворки общества. Нормальное, благополучное общество, не для таких, как она. Был человек и нет — пустое место!