Карина просидела в квартире безвылазно два дня, занимаясь пустяшным занятием — она сочиняла прекрасную историю своей любви, вкладывая в нее все чувства и эмоции, свойственные влюбленной девушке. Ну, может же она в кои-то веки побыть счастливой, пусть даже и в вымышленном мире!
Она исчезла, не осознавая, что Кирилл сходит с ума в безызвестности. Он искал ее в толпе прохожих, пытался обнаружить в людном кафе, заглядывая туда беспрестанно. Он был, застигнут бессонницей, постоянно опаздывал на важные встречи и вовсе потерял покой.
Коллеги отметили такое странное изменение педантичного и строгого босса. «Никак влюбился» — решила женская половина. «Видимо безнадежно» — согласились представители противоположного пола. Только загнанный в угол несчастный влюбленный не замечал их удивленных глаз.
Алевтина Игоревна, получая донесение о выполнении первого этапа операции, с удовольствием отметила:
— Карина — умница! Я не просчиталась, определив в ней манипуляторшу. Это одно из подтверждений моей правоты.
— Она дожмет его! — согласился Михаил.
— А каков тактический ход: заманила и бросила! Теперь осталась самая малость — довести его до нужной кондиции, чтобы он и минуты без нее прожить не смог.
— Что же дальше?
— Строго по плану — медовый месяц, а потом…
— Тебе ее не жалко?
— Думаешь, я стерва бездушная?
— Нет, конечно. Мы же с тобой не в таких переделках бывали.
Михаил поморщился, говоря одно, а думая совсем другое: Алевтина на самом деле была жестока и не прощала ошибок, а самое главное — была непримирима к возражениям. За тот срок, что он провел бок о бок с ней, выработалась защитная реакция. Он знал, что она замечает малейшие промашки и докладывает о них наверх.
— Сердце отключай! А то раны плохо рубцуются. Помни, не нам решать! Есть четкая команда, а мы солдаты, — сухо продолжила она.
— Карина — хорошая девчонка. Может быть, даже самая лучшая из всех здесь прошедших. Опыта бы ей побольше!
— Я знаю!
Алевтина отвернулась, не желая продолжать неприятный разговор.
— Значит в расход?
— Они для этого и созданы. Ни рода, ни племени. Забыл?
— Хорошо, что напомнила. Только надоело все!
— Саботаж?! Не хотелось бы докладывать о твоих сомнениях.
— В конце концов, мы оба окажемся если не на свалке, то в одной общей могиле, а наши предшественники будут спорить о добре и зле и правильности поступков.
— Ты утрируешь.
— А ты не видишь будущего. Живешь по указке, а сама не знаешь, что завтра может и не наступить, а бедные ребята из расстрельной группы…