— Для нее найдется семья? — неожиданно поинтересовался Дмитрий, пройдя к кулеру и наливая воду.
Юле сейчас было все равно, что он делает, а вот в другой ситуации возмутилась бы его наглостью и, может быть, наорала бы.
— У нас три этажа и сто пятьдесят палат, а в каждой палате по трое — пятеро детей, — пояснила она и кивнула в знак благодарности, когда он протянул ей тот самый стакан с водой.
— Значит, шансов один на миллион…
— Практически так, — отчаянно ответила девушка, делая глоток воды.
— Юленька, что случилось? — едва ли не влетев в кабинет, спросила Виктория, бросая взгляды то на Жарова, то на Юльку.
— У нас подкидыш, новорожденный, — пояснила она, вертя в руках бумажный стаканчик.
— Вот суки! — зло выпалила Вика и, сжав кулаки, притопнула ногой.
— Вика! — прикрикнула Никольская, бросая взгляд на их спонсора.
— Выражайтесь, Виктория, я бы и не такое сказал, — дал согласие Жаров, и для убедительности кивнул головой.
— Вот видишь, — победно произнесла она, мечтая еще агрессивнее высказаться в адрес недоразвитых родителей, которые недостойны называться таковыми. — Так кто там у нас? — уточнила Загорская, смотря в глаза подруге.
— Девочка, ей нет и получаса.
— Бл*ть.
— Ви-ка!
— Что Вика? Это я по-хорошему еще! Вика. На кой хер они рожают, твари, чтобы потом выбросить ребенка, как ненужного котенка? Да о чем это я? Они выбрасывают детей, как мусор! И я должна на это нормально реагировать? Да я бы закон издала, чтобы таким уродам все внутренности вырезали, чтобы ни одна такая баба больше не смогла забеременеть. А мужикам, бросившим свое чадо, член бы отрезала, своими же руками! Да чтобы они посдыхали, твари! — громко выплюнула Вика, закончив свою речь и смахнув рукой с лица прядь волос.
В кабинете наступила долгожданная тишина, и все были согласны с монологом Вики, и не смели оспаривать, ведь человек с добрым сердцем никогда не бросит своего ребенка, в особенности мать. Дети рождены для того, чтобы их любили, ценили, заботились о них, но как Юля, так и Дмитрий с Викторией понимали, что именно ждет кроху, которая только-только появилась на этот грешный свет.
— Что с запиской? — выдохнув, спросила Вика, и тут же отметила, как сильно побледнела Никольская от упоминания о записке.
Девушка, медленно поднявшись из кресла, неуверенными шагами подошла к окну и рукой уперлась на подоконник, при этом делая глубокий вдох.
— Я тоже хочу знать, что было в записке, — оповестил Жаров, убирая руки в карманы дорогих брюк.
— Вот, можете прочесть, — Вика передала ему записку, которая до сих пор лежала в папке, брошенной на стол, стоило ей только войти в кабинет.