– Так же больно, как в те разы, когда я использовал ремень, Эрика? Когда порол эту нежную попку кожаным ремнем… Настолько больно, дорогая? – возможно, я бы смогла нормально говорить, если бы Артур не ласкал меня. Он двигался вперед-назад по попке, и я боялась ему что-либо ответить. Мой ответ мог не понравится Артуру, и тогда меня не пощадят. Я попыталась унять страх и ответить Артуру честно. Он же этого добивается?..
– Н-нет, Мастер… сегодня не так сильно, как в другие разы, – я говорила настолько тихо, что сама еле разбирала слова. – Но ваша рука, хозяин… она… она тоже больно жалит мою кожу, – это было правдой. Ощущения были необычными – меня никогда не шлепали голой рукой.
– Это хорошо, Эрика. Я вижу, что мои методы воспитание идут тебя на пользу. Ты честна со мной, твое поведение заслуживает похвалы, – я чувствовала, насколько Артур доволен мной – и сама испытывала гордость. – Ох, сначала я сомневался, достаточно ли такого наказания для этой крепкой задницы. Мне казалось, ты не сможешь исправиться, если тебя наказывать рукой, но я вижу, что ошибался. Ты молодец, – щеки принялись гореть так же, как моя попка. – Но мне все хочется спросить у тебя, Эрика, наказывали ли тебя родители таким способом? Шлепали ли они тебя рукой по попке?
– Разве что, когда я была маленькой, Мастер, – Боже, я уже хотела взмолиться, чтобы Артур закончил наказание, но никак не решалась. Мне было невыносимо стыдно лежать на коленях Артура и чувствовать, как он дотрагивается к моей попке. Слезы наворачивались на глаза, а я то и делала, что сжимала свои ножки и напрягалась каждый раз, когда крепкая рука гладила меня. Похоже, Артур делал это нарочито медленно, чтобы вызвать больше смущения. Кожа была охвачена жаром. Она горела и покалывала.
– А когда твои родители взялись за ремешок, моя милая Эрика?
– О-о… когда я… я… думаю, это было тогда, когда мне выполнилось четырнадцать, хозяин, – поведение Артура меня пугало. От его слов становилось невыносимо стыдно, и я молилась, чтобы все закончилось. Но я… я… я не знала, что Артур собирается делать после этого. О, это единственное, что останавливало меня – я боялась просить, чтобы Артур не избил меня кнутом, или не… не вторгся во вторую дырочку… только не это.
– Хорошо, Эрика. Скажи, они били тебя, когда ты была полностью обнаженной?
– О, нет, конечно нет, хозяин! – мне показалось, что мой ответ обрадовал Артура. Он даже прекратил наказание и радостно засмеялся, а затем аккуратно погладил горящую кожу.
– Ты не представляешь Эрика, как ты меня обрадовала. Мне так лестно, что я действительно был первым, кто стал тебя наказывать подобным способом. И кажется, что моя методика на тебя хорошо действует. Я удивлен, Эрика, тому, как ты научилась контролировать эмоции. И я рад тому, как быстро ты осознала, что была непослушной девочкой. Теперь подготовь свою прекрасную задницу к другому наказанию, ведь я собираюсь учить тебя не только рукой, – о боже, неужели он снова будет входить туда? Но это же так… так… странно. Зачем ему это? – Мы можем отложить вторую часть наказания, если я нанесу еще пару десятков ударов рукой, – да, я была согласна на что угодно, лишь бы Артур не входил в меня.