Листва на деревьях еще не появилась, а потому приходилось быть вдвойне осторожной. Ульрик и Хальв не раз говорили, что приходить сюда, а уж тем более одной, опасно. Я не удивлюсь, если неподалеку засел кто-то из моей стражи и бдительно следит за каждым шагом. Или же Хальв пошел за мной сам. С него станется.
Я и сама понимала, что бродить одной по лесу за стенами крепости не самое лучшее занятие для девушки, за которой ведется чуть ли не охота. В прошлом месяце лорд Стейвин грозился, что выкрадет меня и заставит насильно выйти за него замуж. Он сказал это как будто в шутку, но многие на Севере знают, что с чувством юмора у Стейвина не очень, а с чувством чести уж подавно.
Когда из-за деревьев раздалось лошадиное фырканье, я встала и всмотрелась. По узкой тропке, вьющейся между темными после зимы стволами, ко мне шел мужчина, ведя под уздцы гнедую кобылу.
Я выдохнула. Слава богам, это не чужак и все обошлось.
— Прости, что я опоздал, — произнес Риван, закрепив поводья лошади на ветке. — Ты не замерзла, пока ждала?
— Нет, ни капли.
Риван подошел ко мне и, взяв за руки, нежно поцеловал. Мы с ним знакомы с самого детства, но еще ни разу он не позволил себе лишнего. Никаких смелых прикосновений и настойчивых поцелуев. Будущий лорд Хитвиль не просил больше, чем мог получить. Он не требовал моей невинности и клятв любви. Впрочем, сам их тоже не давал.
Я знала его с десяти лет и как только мне исполнилось двенадцать отец заговорил о браке. Он намекал, что однажды Риван Хитвиль может стать мне достойным мужем. Сам Риван, кажется, тоже был не против. Мы встречались тайно вот уже пять лет и я надеялась, что однажды его отец одобрит этот брак. Но после войны с Ангшеби лорд Риван-старший строго-настрого запретил сыну даже думать об этом. Почему — оставалось загадкой. В то время как многие готовы пойти на хитрость и преступление, чтобы заполучить меня и мои земли, старик Хитвиль был категорически против.
— У тебя все в порядке? — спросил Риван.
Ему шла короткая аккуратная бородка, которую он стал носить не так давно. Она придала ему мужественности и сделала старше. Мне нравилось.
— Лирис, ничего не случилось?
Он заглянул в мои глаза и я понадеялась, что Риван не сумеет увидеть, как те покраснели от слез.
— Нет, — я покачала головой. — Меня беспокоит только Вираш. Он становится просто невыносимым.
— Мне доложили о гонце со знаком Ангшеби. Он был безоружен и ехал в твою крепость. Говорил, что вез какое-то письмо. Точно ничего не случилось?
— С каких это пор твои люди допрашивают путников? — спросила я.