— В этом вы точно преуспеете, — проговорила я, но, кажется, Логвар уже не слышал.
Он отвлекся, чтобы кивнуть кому-то из гостей. Потом, чтобы ответить подошедшему стражнику. Казалось, мой муж тут же забыл обо мне.
Я же сделала глоток из кубка и надежда залить свое горе вином окончательно иссякла. В кубке был фруктовый напиток. Легкий, в меру сладкий, приятно щекотавший язык яблочной свежестью. Такой напиток я любила пить в солнечные летние деньки, когда только и ищешь прохлады. Сейчас же он заставил меня скривиться и отставить кубок. Лицо все еще пылало после слов Логвара о моей родословной. Такой намек просто невозможно игнорировать. Быть может, мне стоило оставаться леди и сделать вид, что ничего не произошло. Но как можно сохранить лицо, услышав такие слова?
Мне хотелось ответить ему, ударить побольнее. Но как назло в тот самый миг в голове не нашлось ни единой достойной мысли, способной как-то зацепить Логвара Ангшеби. Сейчас в моем мозгу запоздало созрела целая речь, которую я могла бы выплеснуть мужу в лицо. А потом смотреть, как его глаза разгораются ненавистью, а лицо багровеет от злости. Интересно, способен ли Логвар сохранять хладнокровие? Мне еще ни разу не удавалось ответить на этот вопрос. Казалось, что он покрыт прочным доспехом, от которого отскакивают все мои попытки задеть. Каждое слово для него не более чем тоненькая иголочка хрустящего инея. Стоит только ей коснуться острым кончиком стальной брони, как она с треском ломается и не причиняет вреда. Логвару плевать на мои слова, даже если они очень обидны. Он не слышит меня. Даже в такой малости я проигрываю ему потому что не имею никакого значения.
— Миледи, вы совсем ничего не едите, — посетовала Дейс. — Вон поглядите на Вираша — уплетает все, что видит.
Брат и впрямь не стеснялся. В последний раз он видел такой большой праздник когда был совсем малышом. Все происходящее заворожило его, заставило широко раскрыть глаза, озираться по сторонам и хлопать в ладоши всему, что казалось удивительным. Сейчас Вираш наблюдал за акробатами, демонстрирующими различные лихие трюки. Брат смотрел на них так внимательно, что, казалось, даже не моргал. Попутно он совал в рот то изрядный кусок пирога, крошки от которого сыпались на его одежду и заставляли Нану беспокоиться, то крупное красное яблоко.
— Не могу проглотить ни кусочка, Дейс, — как-то по-детски жалостливо попыталась оправдаться я. — Не лезет.
— Ну немного, миледи. Съешьте хотя бы курицы.
Дейс подложила мне на тарелку румяную куриную ножку и тушеных овощей.