Раздается скрежет металла. Я, все-таки, притираю его.
Выхожу из машины и иду к ним. Гондом уже выскочил из тачки и я вижу, как меняется выражение его лица, когда он узнает меня. Но это не мешает ему пробовать наезжать на меня.
— Что ты творишь? — кричит он, срываясь на крик и оглядывая крыло своей машины. — Ты знаешь, сколько стоит эта тачка?
Толкаю его спиной к машине и предплечьем зажимаю горло. Он начинает хрипеть.
— Как ты относишься к секс-меньшинствам? — спрашиваю, пристально глядя ему в глаза.
Немного ослабляю захват, давая ему возможность ответить на мой вопрос.
— Никак, — блеет он. — Никак не отношусь. Я нормальный пацан.
— Так вот, — опять сильнее прижимаю его за горло к машине. — Еще раз увижу тебя рядом с ней, — киваю на Милану, которая уже вышла из его тачки и теперь стоит на обочине, сложив руки на груди, и молча наблюдает за нами. Хотя бы не бросается его спасать. Уже заслуживает небольшой пощады. — Еще раз. И твое отношение резко изменится. Если я узнаю, что ты хотя бы сел с ней в одном ряду на лекции, очко в твоей заднице растянут так, что ты сможешь легко просунуть туда свой кулак.
Его глаза округляются и он попытался сглотнуть.
— Ты понял? — надавливаю на шею.
Попытки кивнуть.
— Не слышу!
— Да, — выдавливает он из себя.
Отпускаю его и он сразу же хватается за горло. Складывается вдвое. Слабак. Таких опускали в тюрьме в первый же день.
Милана разворачивается и, не сказав ни слова, уходит.
— Милана! — кричу я, поправляя сбившуюся рубашку. — Милана!
Ноль реакции. Продолжает идти, никак не реагируя на мой крик. Да, мать же твою! Я, кажется, думал о небольшой пощаде для нее? Черта с два! Срываюсь за ней. Она ускоряет шаг.
Хватаю за локоть и разворачиваю к себе.
— Я, кажется, тебя зову?
Наши взгляды встречаются. И я отмечаю, что в ее глазах уже нет испуга. В них блестит огонек. Ненависти? Хочется думать, что нет.
— Мы не договорили, — тяну ее на себя. — Пойдем. Я отвезу тебя.
Она вырывается. Ей это удается, потому что я не держу ее крепко на этот раз. Отходит от меня на шаг.
— Оставьте меня в покое! Все! Я доеду на метро!
— Милана, — стараюсь говорить спокойнее, — ты же понимаешь, что нам надо поговорить. Это не может так продолжаться.
— Как «так»? — грозно спрашивает она.