Сижу на диване, обхватив голову руками. Должен же быть какой-то выход?! Так не бывает. Не в реальной жизни. Как мы все можем зависеть от воли одного человека? Нет. Это кошмар. Страшный сон.
Сильно зажмуриваю глаза и потом резко распахиваю их. В надежде, что кошмарный сон рассеился. Но нет. Слышу звук закрывающейся двери. Звук, который ударяет в мозг как неоспоримое свидетельство того, что это все — моя реальность. Реальность, в которой я не принадлежу сама себе.
Ложусь на диван, свернувшись калачиком. Рукой тяну на себя покрывало, накрываюсь с головой. И падаю в темную бездну.
Просыпаюсь только на следующее утро. Несмотря на такой длинный сон, чувствую себя невыспавшейся. В теле ломота. В голове комок мыслей. И ни одной радостной.
Смотрю телефон. Пять пропущенных от Стаса. Я их даже не слышала! Что же за сон такой был.
Сразу ему не набираю. Что я ему скажу?
Что я должна расплатиться собой за непонятный долг, чтобы спасти свою семью?
Что, скорее всего, мы больше не будем вместе?
Иду на кухню. Папа пьет кофе. И это меня радует, потому что в последние дни я видела в его руках только стакан с виски.
Подхожу к нему и обнимаю за плечи.
— Как спалось, Миланочка? — спрашивает он. — Я сегодня встречаюсь ещё с одним человеком. Возможно, он поможет с деньгами.
Молча киваю, прекрасно понимая, что это опять будет безрезультатно. Слишком многих папа уже просил о помощи и слышал одни отказы.
— Я съезжу к маме, — говорю я.
— Хорошо, — папа гладит меня по руке.
Целую его в щеку. Возможно, в последний раз.
Папа уезжает первым.
В кромешной тишине пустых комнат, без привычной музыки, переодеваюсь и еду в университет. На такси. Машину оставляю на парковке у дома. Я уже приняла решение.
Кое-как досиживаю лекции в надежде забыться. Не помогает.
После них еду в больницу. К маме.
К ней не пускают. Я стою у окна в ее палату и наблюдаю, как по тонким трубкам капает какая-то жидкость и здоровая груша слева от мамы вздымается каждый раз, когда она делает выдох.
Ко мне подходит врач.
— Состояние стабильное, — говорит он, не дожидаясь моих вопросов. — Но, — пауза, — нужна срочная операция. Я говорил Вашему отцу.
— Да, я знаю, — шепчу, не отрывая взгляда от мамы. — Скоро деньги будут. Обещаю.
— Хорошо. Это очень важно для Вашей мамы. Ближайшие день-два могут оказаться решающими.
Молча киваю.
Решение приянто и слова врача лишь убеждают меня в его правильности.
После больницы еду к Стасу в школу. Знаю, что он сейчас там. Не знаю, что скажу ему. Просто хочу увидеть.
Дверь его кабинета приоткрыта и секретаря нет на месте.