Когда они опустили паруса и приготовились бросить якорь, капитан Нико Лорн внизу начал отдавать приказы. По мере того, как ветер в ушах Вишера утих, пространство огласил новый звук. Такой нежный и прекрасный. Вишер замер, его тело стало неподвижной массой жестких мышц.
Пение.
Голос пел, и Вишер никогда не слышал ничего настолько душераздирающего и красивого. Он не мог разобрать слов, но мелодия преследовала, наполняя такой печалью и тоской, что причиняла боль в груди.
— Я предполагал, что нас встретят больше воинов Крелла. — Мягко приземлившись рядом с ним на палубу, Нико втянул свои черные, кожистые крылья и положил руки на бедра. — Это одна из человеческих самок?
Ее золотистые волосы кружились на ветру вокруг ее лица, она стояла на берегу и была самым изысканным созданием, которое Вишер когда-либо видел. Одетая в платье цвета слоновой кости, она была видением, мечтой. Когда он наблюдал, как она подняла лицо к небу, ее кремовая кожа вспыхнула в лучах угасающего солнечного света, и его пальцы начали зудеть от желания проследить длинные, тонкие линии ее горла.
— Прекрасная, — прошептал Нико благоговейным тоном. — Тем не менее, она выглядит довольно хрупкой. Я понимаю, почему принц предупредил нас.
— Она совершенна, — ответил Вишер.
Эти слова сорвались с губ, прежде чем он осознал, что заговорил.
Он должен был напомнить себе, что она здесь, потому что Рейфы почувствовали ее потенциал стать парой Воа. Небольшая и темная часть души Вишера сказала, что он может быть этим воином. Он мог заботиться об этой человеческой самке, защищать, любить. Он мог предоставить все, что она пожелает, вещи, о которых никогда и не думала просить.
Но, нет, не стоит так думать. Она не принадлежала ему, и он не мог позорить своих братьев, желая того, что ему не предназначалось.
— Корабль защищен?
Нико кивнул.
— Да, мой лорд. Воины ждут ваших приказов.
Оторвав взгляд от человека, Вишер открыл рот, чтобы сказать, но слова застряли в горле.
— Мой господин?
Ветер сменился и омыл его лицо, как любовная ласка, и принес с собой сладкий, экзотический запах, который мгновенно опьянил. Что-то взорвалось внутри Вишера, и огонь прошелся вдоль его позвоночника, а затем вернулся, сковав мышцы и заставив его член затвердеть.
Толстые черные линии расползались по коже, растягиваясь под кожаным ремнем, привязанным к груди и держащим кинжалы, пока Вишер не предстал перед своими воинами черным как ночь.
Он слышал, как его зовут, но звук был далекий, приглушенный, словно Вишер находился под водой. Больше не существовало корабля, яркого неба, бурлящей воды, поскольку весь его мир сосредоточился исключительно на причине внезапного потрясения.