— Вася, да ты скоро мамкой станешь??
Кошка потихоньку вылезла из пещерки, за неделю, проведенную здесь, вход уже заметно очистился, и Лена свободно проходила. Вася легла на травку, а Ленка задумалась — надо же как-то приготовиться, читала она как кошки котятся, но в действительности — мало ли, помощь потребуется Василисе.
— Вась, зови уже своего бой-френда, надо познакомиться. Еду приносит исправно, пора уже и подружиться!!
Тогда, вернувшись с полянки с полными кулечками ягод, свернутыми из местного лопуха, Ленка нашла у входа какую-то птицу, явно съедобную, и громко вздохнула:
— Рыжик, спасибо, но сырое я не ем.
Взяла птицу пошла в пещерку:
— Вась, будешь птичку? — Вася лапой подвинула ей к Ленке, типа — «Это тебе».
— Вась, я же не зверь, не могу сырое мясо есть.
Наелась ягод, привалилась к теплому боку кисы и уснула, не слышала она и не видела, как рыже-коричневая молния метнулась к кошке, они похоже мысленно умели общаться. И самец исчез, а поутру Лена нашла у входа два занятных камня, повертела их с интересом, спросила вслух:
— И зачем ты, рыжик, мне их притащил?
А потом откуда-то из памяти всплыло:
— Кремень и кресало. Вот тупая, это ж ты мне для огня принес. Ну-ка, попробую.
Нашла сухие былинки, веточки, палочки и, думая, что чиркать камнем по камню придется долго, настроилась на мучения. Ничего подобного, камни, видимо, были такие специальные — от первой же искорки загорелась сухая трава. И вскоре у Ленки весело потрескивал костерок, а на рогатульках жарилась ощипанная птица. Ленка нашла острый обломок камня, типа ножа получилось, и смогла разрезать тушку на куски. Мясо птички оказалось сытным, Ленка наелась быстро — косточки и оставшееся мясо разделила по-братски, часть отнесла Васе, часть оставила Рыжику.
На следующее утро пред входом лежали уже две птички и вырванная с корнем какая-то травка. Ничему уже не удивляясь, Ленка отряхнула её от земли, очистила, промыла в воде и вслух громко сказала:
— Рыжик, спасибо, ты славный. Только вот найти бы ручеек какой, чтобы вода была у нас.
Занялась птицами, выпотрошила их, положила на большой лист кишки и прочую требуху и вздохнула. — Помыть бы птичек-то. В кустах зашуршало, рыжая молния то появлялась, то исчезала.
— Зовешь меня? — догадалась Лена и пошла по едва заметной тропке, оказалось, все правильно — тропка привела к небольшому ручейку. Лена напилась, умылась, промыла птиц и, поблагодарив рыжика, пошла готовить птичек. Так вот и прожили неделю, Лена каждое утро находила у входа то птичек, то небольшую зверушку — кто бы сказал, что она научится разделывать, свежевать зверюшек?