Шрейн развернул меня к себе лицом. Я отметила глубокие тени под его глазами, отросшую щетину, спутанные волосы и запавшие скулы. Но все равно он был так красив, что у меня заныло сердце. Откуда он здесь взялся в таком виде?
— Я не одна. Мы с Каем были на ярмарке. А ты что здесь делаешь?
— Лес для оборотня — второй дом, — ответил Шрейн. Только сейчас я поняла, что голос у него какой-то охрипший, будто он сорвал его или не говорил несколько дней. Шрейн притянул меня ближе, убрав волосы и жадно втянул носом запах моей кожи там, где билась жилка на шее. От этого движения сердце забилось еще быстрее, а ноги стали какими-то ватными.
— Отпусти, Шрейн, — попыталась я отстраниться.
— Все, что волк нашел в лесу, это его добыча, — рыкнул он хрипло, хватая меня за подбородок и накрывая губы своими. Язык проник в мой рот и принялся настойчиво скользить внутри.
Но у меня не было настроения играть в эти игры. Перед глазами все еще стояла самозванка, сидевшая верхом на моем муже. Я сомкнула зубы, укусив наглый язык, и Шрейн, зарычав, дернулся. Однако даже от неожиданности он не отпустил меня. — Какого дьявола, Яра?
— Я не в духе, чтобы заниматься этими глупостями! — я принялась вырываться, стуча кулаками по каменной груди альфы.
— А Каю ты тоже отказывала эти две ночи? — рявкнул он, крепче сжимая мою талию своими ручищами.
— Нет. И поэтому очень устала.
Я и сама не могла объяснить, что заставило меня дразнить Шрейна. То ли его манера всеми повелевать, то ли то, что он не приходил, а я плохо спала эти две ночи, ожидая, как скрипнет дверь и промнется перина под весом его тела.
— Что ж, придется тебе найти время и для меня, красавица, — угрожающе прорычал он, вытаскивая из моих волос длинную ленту, которой я завязала косу.
Миг — мой плащ полетел на землю, и мои запястья оказались связаны. Шрейн снял прикрепленную к его поясу веревку — зачем он, интересно, ходит с не по лесу? — и я оказалась привязана за вытянутые над головой руки к стволу дерева.
— Не знаю, что ты задумал, но мне это не нравится! — гневно выпалила я, пытаясь освободиться. — И Каю не понравится тоже!
— Пусть сам скажет мне об этом, — угрожающе произнес Шрейн и, встав напротив, потянул тесемки на лифе моего платья. Пальцы Шрейна были горячими, даже через ткань я ощущала их огненный жар. Он медленно распустил шнуровку, и моя грудь оказалась прямо в его больших ладонях, уютно устроившись в них.
Глаза Шрейна жгли мое лицо, а подушечки пальцев уже потирали затвердевшие соски.
— Наверное, тебе совсем не нравится происходящее, — насмешливо сказал он, опуская голову к груди. Он прикусил зубами сосок, чуть потянул его, а потом лизнул и подул на чувствительную кожу. Искра желания пронзила меня между ног, дыхание перехватило.