Лицо Влада застывает. Я физически ощущаю его напряжение. И злость. Да, наверное, это злость. Пока что направленная не на меня, но это ж я ещё самое главное не сказала…
— Охренеть, — наконец, произносит Влад. — Почему сразу мне не сказала об этом?
— Я собиралась, но…
— Но сумма была очень привлекательной? — лицо Медведя искажается, словно в прозрении.
— Я сразу же вернула ей деньги, — выпаливаю прежде, чем подумать своими куриными мозгами, как это звучит.
— Значит, согласилась, — его голос опускается до низкого хрипа и болезненно прокатывается по моему сердцу.
— Она перечислила их без моего согласия!
— Конечно, — едко бросает он. — И что, мы сейчас на какой стадии? Не щадящего бросания?
Каждое слово вонзается острым ножом в тело. Ему больно сейчас, я понимаю. И мне больно. Вот такая она цена правды, да? И кому от нее стало лучше?
— Да нет же, — тихо произношу пересохшим ртом. — Я отказалась. Не веришь?
Влад смотрит на меня своим тяжёлым взглядом, словно взвешивая каждое слово, что проносится в его голове. И я уже готовлюсь к обороне. Готовлюсь принять каждое его злое и уничижительное слово, брошенное в мой адрес, даже набираю в грудь побольше воздуха. А он разворачивается и молча шагает к машине. Что, и это все? Просто так возьмет и уйдет?
— Эй, — окликаю его я. — Хотя бы дослушай до конца!
Он молчит и продолжает широким шагом следовать к машине.
— Дундук! — кричу ему в спину.
Он дергается и замирает на месте. Ага, как поговорить — так морду воротит, а как оскорбления слушать — остановился.
— Истукан! Чурбан! Болван! — напрягаю свои извилины в поиске самых поэтичных ругательств.
Влад медленно оборачивается.
— Ты что, словарь синонимов мне зачитываешь?
— Подыскиваю эпитет!
— Нелестный, — сверкает глазами.
— Так и ты ведешь себя не как прекрасный принц, — фыркаю я. — Может, я с дуру и согласилась на лёгкие деньги. Но я же тебя тогда не знала совсем! Думала, неверного муженька просто наказать надо. А узнала — отказалась сразу. А ты… ты… ведёшь себя как настоящий дундук!
В очередной раз топаю ногой, вымещая всю злость на бедных лопухах.
— Даже выслушать не хочешь! А я… я… Что ты делаешь?
Сейчас Влад больше обычного походит на медведя. Огромного и разъяренного. Он тяжело дышит и медленно наступает на меня. Его руки ложатся на пряжку ремня и одним резким движением расстёгивают её. Ещё одно движение — вжух — и ремень вылетает из шлевок. Ма-ма.
— Кажется, тебе не хватает хорошей воспитательной руки, — вкрадчиво говорит он.
— Пфф, — складываю руки на груди. Ещё чего удумал! Он же не… — Нет. Нет, нет, нет. Ты же не серьезно, Влад?!