Да, по всему выходит, что не надо. Только вот время вспять не повернешь. Да и сомневаюсь, что поступила бы как-то по-другому.
- Открывай гляделки, красотка, - проворчал Огурчик. – Иначе укушу за пятку. А потом за нос. И тебе это точно не понравится.
Застонала, когда попыталась открыть один глаз. Пусть в медблоке был полумрак, но взгляд никак не хотел фокусироваться. От этого голова снова начала побаливать. Урт все-таки принес меня сюда.
- Давай, - стал поторапливать каур. Он восседал в ногах, поверх покрывала и внимательно следил за мной. – Теперь второй… И не кряхти, как старая кауриха. Уши вянут.
Спрашивать, долго ли я здесь провалялась, было бессмысленно. Чувствовала по своим внутренним часам, что прошло минимум часа три. Тело ныло от долгого лежания в одном положении и сейчас не хотело слушаться. Правая рука затекла, голова, опять же, давала о себе знать тупой болью.
Ну… Урт, попадись мне на глаза. Пожалеешь о том, что таким вот странным образом вообще на мне женился. Знала бы, чем мой укус может кончиться, рот бы пластичной лентой заклеила. Ее просто так потом с кожи не снимешь. Если только с верхним слоем этой самой кожи.
- Чего полезла? – как только я смогла открыть второй глаз, заголосил каур. – Нет, ну ты совсем безбашенная! Самоубийца, не иначе. Тебе папочка в детстве не говорил, что в мужские разборки лучше не лезть? Чревато, знаешь ли.
- Нет, не говорил, - пробормотала. Попыталась сесть, но пока получалось плохо. Приподнявшись, снова упала на подушку. Перед глазами все закружилось.
- О… - судя по всему, только заметив мое плачевное состояние, протянул Огурчик. – Хорошо он тебя приложил. Сильно, видимо, достала мужика.
- С чего такая солидарность? – Признаться, подобное поведение питомца задело. Еще недавно он собирался поговорить с капитаном (и моим обидчиком в одном лице) по-мужски. А сейчас что получается?
- Какая солидарность? – энергично захлопал глазками каурчик. – Ничего подобного. Просто жалко мне вас, дураков влюбленных.
- Что за…
- Не перебивай, когда старшие говорят! – перебил меня зверь. Тоже мне, старший… - Так вот… На чем я закончил-то? Впрочем, ладно. Нечего, говорю тебе, мужика мучить. Ему, может, любви и ласки хочется. А ты на него кидаешься.
- Вообще-то, - я начинала злиться, - это ты все с ним разобраться пытался. Упрекал меня в том, что я своей жизнью ради него рискую.
- Ну, что уж поделать с тем, что ты балда? – Огурчик, как всегда, был слишком прямолинеен. Еще противоречил сам себе. Вот и понимай после этого мужчин… Почему, спрашивается, мне не досталась в питомицы милая каурочка? – Подожди, наберись терпения, и Урт сам тебе обо всем расскажет. Не дави на мужика. У него, вероятно, такие сильные эмоции впервые жизни возникли. И он, будучи довольно небогатым на эмоции, теперь не знает, как лучше к тебе подступиться. А ты… Домой ее верните. Ха! Да он теперь тебя от себя не отпустит. Это как спать с любимым мишкой. Если его рядом нет, то и не спится.