Смирение быстро вознаградилось, Асмодей постепенно обретал возможность распоряжаться физической оболочкой. Он открыл глаза, увидев ещё больше, чем через шестое чувство, но мутная пелена не исчезла, всё оставалось в непроглядном густом тумане. Получая контроль над функциями, он поддался тому, что обычно не позволял себе, и дело не в беспомощности, а в недавно полученных данных о массовых расправах в его клане. В тоже время злоба медленно глушила рассудок. Ещё и поспешить стоило, Ахарат пусть и очень медленно, но терял тот заряд, что Орта копил с огромным трудом.
— Ну, у тебя и морда! — выдавил через не разжимающуюся челюсть Орталеон, только прозрев и сразу напоровшись взором на врага.
Впрочем, получилось лишь прошипеть, чуть не захлебнувшись кровью, забившей всю глотку. В итоге Орта высмеял собственную беспомощность. Ирмант ощутил прошедший по всем его мышцам импульс — судорогу счастья, знаменующую возврат обратных реакций организма и воссоздание нервной системы. Первое, что он сделал — выдавил наглую, вызывающую ухмылку, давшуюся ему с большим трудом, сквозь отказ лицевых мышц подчиняться мозгу.
Адресат быстро засёк выходку и принял её за личное оскорбление или за брошенный без слов вызов. Осколок Ирмантианской звезды никто не видел, он скрылся под одеждой в растопленной массе мглы, именно кристалл выделял всю эту ману, став полноценным бездонным колодцем. Атма из него залила весь пол, стекая с подиума небольшим водопадом, стремящимся к системе управления, искрам и каркасной модели планеты.
Простояв полминуты, крупный дракон получил одобрение генерала — долгожданный кивок головы. Он сформировал из собственной атмы длинное копьё с большим остриём и множеством зазубрин до середины. Хотел зайти в тёмную лужу и в плазменное облако, одновременно в две стихии, ведомый немудрёной провокацией Ирманта, но шагнуть не успел, а через миг уже не пришлось.
Чёрное масло, разлитое по полу, поднялось по одной из трёх искр и обволокло её приличным слоем битумной смеси, ставшей плёнкой, медленно застывающей и густеющей поверх предмета. От непроглядного лакового покрытия плазменное выделение потускнело, потеряв треть силы. Не шибко сообразительному ящеру пришло в голову подождать. Тёмное вещество подобно краске быстро закончило начатое и погасило оставшиеся кристаллы, сразу же плотно принявшись за гигантский глобус. Смола стабилизировала атму Ахарата, подавив её у исхода и ограничив внутри энергоносителей, система возобновила нормальный процесс сбора потока, а излучение искр-аккумуляторов пропало. А вот выбросы в разрушенной части храма всё ещё продолжались.