Выстрелить рутьер успел, да только промазал. А затем Тибо и его прикончил. Оглянулся – и почувствовал, как сердце в желудок проваливается. Хотел крикнуть господину, уберечь его – да поздно. Проклятая баба ткнула Принца вилами и метнулась в сторону, уворачиваясь от копыт. Завертелся конь, и тут увидел Тибо, что его господин весь в крови. Еле в седле сидит – вот-вот наземь свалится.
«Чуть-чуть ещё продержитесь, мой господин, – подумал Тибо, – сейчас я вас выручу...»
Однако Праведника он направил не к шлюхе, а ко второму лучнику. Но тот всё же успел выстрелить. Попал. Рухнул наземь сьер Андрэ. Тут уж Тибо совсем рассердился. Обрушился сверху на лучника, как воздаянье Господне. Однако ж лучник схватился за топор и стал отбиваться. Да так ловко, что понял Тибо: не совладать ему с этим рутьером.
Но тут пришла нежданная помощь. Из крепкого дома, что рутьеры осаждали, высыпали люди. Впереди приземистый здоровяк с колом и сопляк лет двенадцати, зато с настоящим мечом, а с ними женщина, яростная, как фурия.
Мужик с ходу от другой девки шлюху оторвал и кол ей в живот воткнул. После все трое к Тибо на помощь поспешили. Вчетвером живо загнали рутьера в угол. Тот струсил. «Пощадите!» – закричал и оружие опустил и сам на колени бухнулся. Тут-то Тибо ему голову и снёс. Очень уж он был сердит на этого рутьера.
– Спасибо вам, господин рыцарь, – учтиво произнесла женщина. – Господь да благословит вас. Вы спасли нас от ужасной участи и потому благодарность наша...
– Благодарить потом будете, – перебил её Тибо. – И не рыцарь я никакой. Рыцарь – вон, во дворе лежит.
Сьеру Андрэ совсем худо было. Весь в крови, без чувств. Одно хорошо: стрела, что в голову ему попала, по счастью, краем прошла, только по кольчужному капюшону чиркнула.
Забинтовали сьеру Андрэ рану, на руки подняли и в дом понесли. Там ещё две женщины обнаружились. Захлопотали вокруг рыцаря, а Тибо столбом посреди дома стоял и думал: «А вдруг не выживет он? Тогда старый граф, как пить дать, убьёт! “Почему, скажет, Андрэ, сын мой младший, умер, а ты ещё жив до сих пор? Не я ли велел тебе о нём заботиться и беречь как зеницу ока? А? Молчишь?.. А пойдём-ка во дворик...” И собаками там затравит».
В бою Тибо смерти не особенно боялся (некогда её бояться), но от мыслей таких затрясся весь и во двор пошёл, чтобы на господина своего не смотреть.
Только не пустили его во двор. Мужик и мальчонка на двери засов обратно кладут. Не колом уже мужик вооружён – разжился у мертвецов, что во дворе валяются, и топором, и мечом, и копьём, и луком.