Нет уж, пить я сегодня точно не буду. И вообще никогда. Вино – отвратительнейшая вещь!
- Я бы выпила «Боржоми», - произнесла я.
И чуть не откусила свой болтливый язык. Зачем я попросила именно эту воду? Это сразу напомнит Гоше сегодняшнее утро. А там недалеко и до воспоминаний о Нике и разоблачения.
- Вино отличное, - заявил Гоша.
Я еле сдержала рвотный позыв.
- Я не пью.
- А в прошлый раз...
- Сегодня не хочу.
Да! Абсолютно не хочу. И при этом категорически не могу. Если я выпью хотя бы глоток, наше свидание закончится очень-очень некрасиво.
- Сегодня ты... необычная, - произнес Гоша.
Да неужели?
- А какой я бываю обычно?
Этим вопросом я собиралась поставить его в тупик. Будет сейчас рассказывать, какая я потрясающая, а я буду едко ему возражать.
- Обычно у тебя красная помада на губах.
Блин, опять все не по плану.
- Не нравится?
Я состроила высокомерную мину.
- По-моему, лучше вообще без помады. И без очков. И без этой слишком скромной блузки...
Его нога коснулась под столом моей ноги. И задержалась в этом положении. Случайность? Вряд ли. Это рассчитанный ход, и он ему удался. Я смутилась, но искусно скрыла это за снисходительной улыбкой.
Гоша продолжил атаку. Он подался вперед и положил руку на запястье моей руки, в которой я сжимала бокал с боржоми. Я разжала ладонь. Он провел по тыльной стороне кончиками пальцев.
И, как ни в чем ни бывало, взял свой бокал. Отпил. Посмотрел на меня.
Очки! Как они меня спасают! Если бы я еще и видела его пронизывающий взгляд, я бы не смогла оставаться невозмутимой. А сейчас я невозмутима? Конечно, нет! Во рту пересохло, сердце бьется о грудную клетку, по коже бегают миллионы колючих мурашек... Но я держусь. Держусь.
Вот, оказывается, как он может. Я и не думала… Я никогда не чувствовала ничего подобного. Когда Гоша был с Никой, его прикосновения были совсем не такими. Теперь-то я точно знаю, что они были дружескими. Потому что от недружеских во мне разгорается неконтролируемый пожар.
Когда он обнимал Нику, мне хотелось с ним целоваться. А теперь мне хочется... О, я не буду думать о том, чего мне хочется!
Гоша молчал. Это меня напрягало. Я не знала, как себя вести. Раньше он пытался обаять меня словами. Я устояла. Я могу сопротивляться словам! Но сопротивляться всем этим намекам, нечаянным прикосновениям, обжигающим взглядам и иронично-соблазнительному изгибу губ почти невозможно.
По телефону он сказал, что сегодня я поеду к нему. И, похоже, так и будет...
Нет! Не будет. Ни за что! Я справлюсь. Я не поддамся.
Лучшая защита – нападение. Надо на него напасть. Но как? Если бы еще голова не болела... Это очень мешает думать. Но почему-то не мешает таять от его прикосновений.