Теперь женщины.
Фигуристые, короткостриженые, похожие, как сёстры. Только одна смуглая скуластая брюнетка, а вторая рыжая, в россыпи веснушек.
Неожиданно перед глазами возникло лицо ещё одной рыжей. Юное, нежное. Порочное!
- Девок в бордели. На разные луны, - сказал я.
И тут одна из них отколола штуку.
Рыженькая грохнулась на колени, протянула ко мне руки, стянутые наручниками и запричитала горячо:
- Пожалуйста, господин, не разлучайте нас с сестрой!
Гм, значит, всё-таки с сестрой.
- Прошу вас! Она всё, что у меня осталось, клянусь вам!
Брюнетка попыталась её оттащить, поднять с колен. Это было не так-то просто сделать, учитывая, что на обеих наручники.
- Не смей унижаться перед ними, Микаэла! - шипела она. - Не позорь меня и себя!
- Лучше позор, чем потерять тебя, как же я буду одна, пожалуйста, пожалуйста, не разлучайте нас, господин!
Драный космос!! Я смотрел на её веснушчатое личико, на потоки слёз, бегущие по пухлым щекам и видел другое. Видел лицо той, которую хотелось защитить, нет, оградить… Проклятье! Запереть от всего мира!!
Что я пережил, когда думал, что дурёха сбежала и примкнула к повстанцам!..
Не все шэ-арцы обращаются с пленниками гуманно, как я. Далеко не все. Мысль о том, что на месте этой рыжей могла бы быть Лилу, была невыносима.
Не отводя от пленниц взгляда, я цинично протянул:
- Высшее удовольствие видеть, как ши копошатся у наших ног.
Ребята закивали, захмыкали. Вот только в глазах воинов появилось новое. Беспокойство? Сопереживание? Чушь!
- Выполнять приказ, - скомандовал я и ши растащили по разным сторонам.
Брюнетка тоже не выдержала. Она не молила, как рыженькая, но кричала, брыкалась, кусалась, как дикая кошка. Поливая меня и всех шэ-арцев в моём лице такой отборной руганью, что даже грузчику с Плеяды далеко.
Никто, кроме Амикуса не видел, как я ввожу данные по их назначению. Напротив каждого из имён выбрал одну и ту же луну. Один бордель.
Змеиный яд ши проник в кровь. Не вытравить.
Я не люблю званые вечера у братьев.
И дело не во всём этом лощёном цинизме, выпячивании заслуг, как справедливых, так и мнимых и громких пафосных речей, которые умеют произносить братья с пьедестала.
Просто не люблю всей этой придворной мишуры.
Куда приятнее посидеть узким кругом в большой гостиной, поговорить начистоту, узнать, что у каждого на уме.
Правда, и здесь есть свои нюансы.
Когда-то очень давно отец завёл эту традицию: ежемесячно собирал всех своих двенадцать сыновей у камина. На Шэ-Аре, помню, мы всё время мёрзли.
И дело не в скупых Шэ-Арских солнцах, просто это сложно объяснить, но когда твоя родина - чужая тебе, там холодно. Нет ощущения дома. Наверное, так и рождаются великие расы. Они просто отчаянно хотят вернуться домой.