— Знаю, — вырываю кисть и с садистским удовольствием долго унижаемого, но вставшего с колен человека, даю ей пощечину. — Ни одного.
Она прижимает ладони к покрасневшей щеке.
Наверное, не будь так ошарашена, попыталась бы дать сдачи.
И все-таки пытается, когда через пару секунд справляется с первым шоком, но Саша отталкивает ее от меня, да так сильно, что она с размаху садиться на диван.
— Мы поняли друг друга, Саш?
Бывший смотрит из-под нахмуренных бровей. Тяжело, как будто отвинчивает мне голову.
Мне неприятно, что этот человек, на которого я в детстве смотрела, как на эталон мужества и силы, так стремительно скатился с пьедестала. И даже не когда у нас с ним не заладилось, и не в тот день, когда пришел сознаваться в измене с видом вырвавшегося из рабства пленника.
Именно сейчас он перестает для меня существовать. Становится посторонним мужчиной с дурными привычками и слабым характером.
— Поняли, — нехотя отвечает он и снова толкает Наташу на диван, когда она пытается лезть ко мне своими когтями цвета кислотной фуксии.
— Тогда начинайте прямо сейчас. — Он мотает головой, и я использую тот аргумент, который приберегла на самый крайний случай. — Либо забираешь свое семейство прямо сейчас, либо я рассказываю отцу все подробности вашего с этой… знакомства у меня за спиной. Твоя блестящая карьера очень быстро закончится.
— Не можешь по-хорошему, так решила поднасрать? — тявкает из-за его плеча Наташа.
— Грязно играешь, Йени, — брезгливо кривится Саша.
— Я всегда была папиной дочкой, — отвечаю без намека на стыд и сожаление.
Его благоверная с психами толкает дверь и вылетает в коридор, что-то опрокидывая по пути.
— Надеюсь, это была не любимая бабулина ваза, иначе ты уже вдовец. И, Саш, хоть ты никогда не прислушивался к моим советам, сделай исключение хотя бы ради этого — разводись. Это существо тебя не любит и никогда не любило.
К моему огромному удивлению он согласно кивает — и на этот раз между нами только горечь.
— Знаю, маленькая. Проверил ее. На всякий случай. — Пока пытаюсь угадать, как и чем, берет меня за руку и стучит пальцем по камню. — Подарил ей «Сваровски» и сделал так, чтобы она об этом узнала. Отказался вписывать в свою квартиру. И повесил лимит на «пластик».
Тогда понятно, откуда выросли ноги у скоропалительного развода.
— А назад зачем принял?
— Ну должен же я получить хотя бы моральную компенсацию за кино про Золушку, снятое на мои деньги?
Права была бабуля, когда говорила, что бог не зря парует людей.