Господи, я здесь умру! Зачахну и, вопреки маминым увереньям, недуг мой прогрессировать начнет. Я уже от беспокойства принимаюсь подушки поправлять, уверенная, что лежат они неправильно. А дальше что? За мебель возьмусь? Ведь, что ни говорите, кровать у окна смотрится по-дурацки.
-Ты чего молчишь?
- Изучаю, - он же старался. Уже и нервничать начал, вон как глаза в поисках изъянов бегают. - Хорошо все, Гриш. И комната, и белье… Ты мне остальное покажи, а то я, кроме прихожей, ничего и не видела.
А посмотреть есть на что: кухня просторная, светлая, только опять же холостяцкая, гостиная ничего, и цветок наверняка до моего переезда в ней стоял, ванная просто блеск, если к чистоте не придираться… И как я привыкну? Мне чтобы хотя бы немного беспокойство унять нужно сутки на уборку убить!
-А здесь я сплю, - на дверь в конце коридора указывает, но открывать не торопится. И пускай, я на чужую территорию не посягаю. Киваю и больше всего на свете мечтаю руки помыть.
-Если что нужно, в любое время дня и ночи, обращайся, - радушный хозяин улыбается, а я от одной мысли, что ночью мне в голову может прийти к нему с просьбой заявится, красными пятнами иду. - Черт, я не о том, Стеш!
И он вдруг осознает, что ляпнул. Торопливо объясняется и словно не слышит, что я прекрасно все поняла:
-И не потому, что ты блондинка. Брюнетка мне, конечно, больше по вкусу, но тебе светлый идет.
-Я поняла, Гриша! - даже за рукав его дергаю, чтоб оправдываться перестал, и стоит ему замолкнуть, выдавливаю из себя улыбку. - Можно мне в ванную?
-Конечно! Ты ведь теперь вроде как хозяйка. Бери все, что понадобится. И полотенце я дам…
-У меня свое, - как и постельное, ведь на чужое улечься для человека вроде меня непросто. Хотя придется, чтоб мужа не обижать. Он вон как суетится, до дверей уборной меня провожает. Даже дверь сам распахивает, немного смущенно напоследок кивая.
Я влипла. С Борькой одним унитазом пользоваться не брезговала, а здесь как в общественной туалете - еще неизвестно, кто до меня на него садился. С десяток блондинок или столько же его друзей, что вполне возможно, по выходным здесь сабантуи устраивают. Холостой ведь, почему нет? Наш двухдневный брак не в счет.
Осторожно, двумя пальцами рулон туалетной бумаги поддеваю и щедро мотаю белые листы на ладонь. Так спокойней воду открывать. Говорю же, тяжело мне. Стараюсь не зацикливаться на засохших брызгах воды на кране, на стаканчике с одной-единственной зубной щеткой, к которому горошина зубной пасты прилипла, и минут пять руки под водой держу. Мылю, смываю, мылю, смываю, опять жидкое мыло в руку бухаю, и все тру… Ой, мама, почему жениха с порога не погнала?