– Не знаю. Любовь ведь не выбирает, – произношу философски и машину паркую, с трудом единственное пустое место занять успевая. Мобильный плечом к уху прижимаю и, торопливо портфель с документами схватив, едва ли не бегом в офис мчусь. Итак один день прогулял, теперь опаздывать права не имею. И плевать, что начальник, но накопившиеся дела мое похмелье мало волнует.
– А отец в курсе?
– Нет, – охраннику киваю, кому-то руку не глядя жму, и даже лифт ждать не хочу, до того по кабинету своему соскучился. – И ты не вздумай говорить! Просто врача хорошего посоветуй и забудь. Словно я тебе не звонил.
Мне ведь пересуды ни к чему. И сам до конца не понимаю, как с открытием этим дальше жить, а уж если папаша мой проведает – хоть в петлю лезь. Он уж точно возможности не упустит, чтоб с десяток лекций прочесть о моей недальновидности при выборе невесты. И про семейную репутацию вспомнит, и будущее мое приплетет, которое наверняка, по его мнению, от связи с такой дамой пострадает. Ведь не поверит, что за исключением причуд своих, Стеша – женщина мечта. Воспитанная, милая, натуральная, что в наш век процветания пластической хирургии, вообще, редкость. Раритет, не иначе, если так про людей говорить можно…
– Как я могу? Сообщить Юре, что его единственный сын на сумасшедшей женился?! – Галя театрально вздыхает, а я уже наперед знаю, чем монолог ее закончится. – Да я теперь сон потеряю! Знаешь ведь, как я люблю папку твоего из себя выводить. Он когда злится, мне петь хочется!
И чего они не успокоятся? Ладно раньше, когда мать жива была, и они только и делали, что за внимание ее боролись, но сейчас-то что делить? Не меня же. Я им обоим до лампочки.
– Лучше бы ты, племянничек, в интернете кого нашел. А то секрет твой хранить – выше моих сил.
– А придется, Галь.Иначе на мебель в свою шарашкину контору можешь не рассчитывать. Никакой тебе продажи по себестоимости.
– Шантажист! – теперь вздыхает натурально. И воздух из легких ее рвется шумно, потому что не сомневается, что угрозу свою я без труда в жизнь воплощу. – Ладно. Будет тебе психотерапевт. Не из дешевых, конечно, зато мастер своего дела. Если понадобится, даже вип палату твоей Стефе в клинике предоставит.
Стефе. Что за порнография? Разве можно над именем ее так изгаляться? И никаких больниц нам не надо… Господи, не проспался я, что ли? Что несу? Ей, не к добру это, что я о нас теперь в связке рассуждаю. Мы единицы самостоятельные. Просто деловые партнеры, один из которых несчастьем другого проникся.
– Стеше, – одергиваю свою родственницу и губы в улыбке растягиваю. Теперь, когда первый шажочек сделан, даже дышится легче. Ведь ненормально это и дальше смотреть, как она над дверными ручками измывается, и пытается дыру в столешнице протереть. Молодая еще, ей свои силы на другое направлять нужно. Она ведь о семье, кажется, мечтала? А чем это не стимул?