— Ах, это… — Андрей напрягся и слегка отвернулся от меня. — Это просто мимолётное мгновение… не принимай на свой счёт, это гормоны… — он ободряюще улыбнулся, будто жалея, что я понадеялась на большее.
Эти слова отозвались резкой болью в сердце. Значит, это была лишь прихоть? Во мне кипела адская злость, заставляя пыхтеть от негодования.
— Значит, и до этого тебе нет дела? — я подошла ближе и ласково провела ладонью по его груди и вниз по животу, остановившись у ремня брюк. Глаза Андрея потемнели.
— Какого чёрта ты делаешь? — прошипел он.
— Ты ведь первый начал… — снова провела пальчиком по его щеке, улыбаясь ему, словно мягкая и пушистая кошка.
— Но я, в отличие от некоторых, не женюсь через три недели… — хмыкнул он и перехватил мои руки. — Кажется, ты всё-таки выпила лишнего.
— Поцелуй меня, — прошептала вдруг я, — как вчера…
Андрей, державший мои руки, вздрогнул. Его глаза удивлённо расширились.
— Ника, перестань… — его дыхание сбилось, и он отступил на шаг.
— Пожалуйста… я хочу… — соблазнительно прошептала я и подошла ещё ближе, заметив, как он колеблется. Но уже через мгновение резко прижал к себе, забыв и о своей девушке, находящейся через стену дома, и о месте, где мы стояли.
Наши губы были совсем близко, немного приоткрывшись в ожидании поцелуя… Как вдруг в глазах у него потемнело, и он скорчился от боли, потому что он получил удар в пах.
— Я тебе не кукла, — зло прошипела я, удовлетворённо потирая руки. — Целуйся со своей монашкой, а ко мне не лезь, козёл.
Андрей пытался вернуть дыхание и хватал ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.
— Ты… Ты… — он что-то попытался сказать.
— Если ты надеялся, что я прыгну к тебе в постель и буду визжать от радости, что брат моего жениха со мной заигрывает, то ты глубоко ошибаешься! — наблюдая его страдания, спокойно облокотилась на перила. — Не смей больше меня трогать, иначе я за себя не отвечаю!
Андрей, наконец, выровнялся, вдохнул полную грудь воздуха, а затем медленно его выдохнул. Я ждала, что он сейчас начнёт меня оскорблять или опять скажет что-то язвительное, даже была готова к тому, что он силой меня обнимет и поцелует, но он просто бросил спокойный, удовлетворённый взгляд, развернулся и вышел с террасы.
Мне вдруг стало так холодно, но не от понизившейся температуры на улице, а от ощущения одиночества. Эта сцена теперь стояла перед моими глазами. А ведь мне безумно хотелось поцелуя, а сколько стоило усилий, чтобы ударить его, о чём я уже безумно жалела… Не таких отношений мне хотелось с братом Николая. Не таких.