Все это так странно. Саймон больше ничего не говорил о моем прошлом, а мне было дико осознавать, что рядом со мной человек, который знал обо мне больше, чем я сама. Но ничего не говорил.
— В каком доме я жила раньше? — я все не сдавалась и задавала Саймону вопросы. Просто было интересно, что он скажет.
Мы как раз собирались ужинать и, пока я доготавливала ньокки, парень сидел за столом и что-то просматривал на планшете.
— В двухэтажном. Белые стены и серая крыша, — ответил он, даже не посмотрев на меня. Подобные ответы я считала издевкой.
— Скажи адрес, — попросила. Анджело говорил, что дом, в котором мы жили в Риме, был продан, но мне все же было интересно посмотреть на него. Да и в этом случае я могла проверить правдивость слов Саймона. Но эту мою просьбу он проигнорировал. Будто не услышал ее.
Почему-то Саймон действовал по принципу — сама все вспоминай. Или, он просто не хотел, чтобы воспоминания возвращались ко мне и просто водил за нос. Вообще не могла понять, что творилось у парня в голове. Поэтому решила поговорить с его друзьями. К счастью, это было не сложно. Саймон часто брал меня в свою компанию и я уже успела с многими разобщаться. Когда мы опять оказались в том клубе, я воспользовалась тем, что Саймон ненадолго отошел и у одной девчонки, если не ошибаюсь, ее звали Моника, тихо спросила:
— А мы ранее не были знакомы? — кратко рассказала, что выросла в Риме, но из-за амнезии ничего не помнила. Но ранее была знакома с Саймоном, а, если знала его, то, может, была знакома еще с кем-то из собравшихся тут парней и девушек.
— Нет, мы с тобой ранее не были знакомы, — она отрицательно покачала головой. — Да мы и с Саймоном познакомились только года два назад. Ну, может, немного меньше. Его к нам привел Томас. И, скажу тебе по секрету, — девушка ближе наклонилась ко мне. — Мы все сразу жутко боялись Саймона. Он казался нам жутко странным и каким-то жутковатым. Вечно ходил в закрытой одежде и казался таким мрачным. Почти не разговаривал. Мы думали, что на нем какие-то страшные уродства, а потом Саймон как-то снял свою маску и все. Многие девчонки потекли. И со временем, мы разобщались. А сразу, да, он казался… ну… Не знаю. Пустым что ли.
— А почему он так одевается? — спросила. Моника удивленно приподняла бровь. Не ожидала, что я такого не знала.
— У него очень сильная аллергия на солнце. Прямо до ожогов может дойти. И, я как-то слышала, что в подростковом возрасте у Саймона был рак кожи, но произошла ремиссия. Он вылечился. Но, конечно, это только слухи. Спроси у него сама. Уверена, Саймон все расскажет.