— Ты хочешь поговорить об этом сейчас? — один уголок губ Саймона скользнул вверх и его ладонь коснулась внутренней стороны бедра. Очень острое, интимное и порочное прикосновение. И я от него выгнулась, при этом еще сильнее напрягаясь всем телом и с трудом сдерживаясь, чтобы все же не отстраниться. Даже несмотря на белоснежное, банное полотенце, обмотанное вокруг его бедер, я видела, что Саймон был очень сильно возбужден.
— Да, — кивнула. Я хотела благодаря фразам, хоть как-то отвлечься и была готова даже погоду обсуждать. Но перчатки парня меня все же волновали, ведь было странным то, что даже касаясь обнаженной девушки, Саймон их не снимал.
— У нас сейчас есть более интересное занятие, чем обсуждение моих рук, — Саймон наклонился и губами коснулся низа живота, а я охнула и вздрогнула. Все же приподнялась и попыталась немного отстраниться, но парень, положив ладони на мои бедра, подтянул меня обратно к себе и уже следующими жесткими поцелуями покрыл мои ключицы, а, когда опускаясь ниже, Саймон слегка прикусил сосок, в следующее мгновение, обведя ареол языком, мне уже было не до его перчаток.
Дыхание участилось. Стало неровным и рванным. Казалось, что воздух ускользал от меня, а я все жадно пыталась хватать его губами. Желала замереть и не двигаться, в ожидании того, когда все закончится, но против воли ерзала на кровати. Выгибалась под Саймоном, от того, как он помечал мое тело жадными, несдержанными поцелуями и мне казалось, что это не его губы, а жгущие угли превращали мое тело в пепел.
Своими руками упиралась в торс Саймона. Казалось, что делала это изо всех сил, предпочитая считать, что мне под силу было держать хоть какую-то грань между нами. Но руки ослабли. Все время подрагивали и тело будто бы налилось жаром, пропуская по моим венам уже не кровь, а лаву. И она уничтожала все мысли и в голове оставлялась лишь одно понимание. Осознание того, что между мной и Саймоном больше не было никакой грани, несмотря на то, что я так отчаянно пыталась себе ее представить. Теперь я полностью была в руках Саймона. В его власти. Против воли, послушная и податливая. Несмотря на то, что пыталась сдерживаться, все равно неминуемо реагирующая на эту близость.
Уже не отталкивала его, но все еще прикасаясь ладонями к массивному торсу и чувствовала то, насколько сильно мышцы Саймона были напряжены. Улавливала его голод. Поэтому закрыла глаза, предпринимая последнюю попытку мысленно отстраниться от всего, что происходило. Но не могла. С закрытыми глазами еще более явно ощущала близость его тела и прикосновение перчаток к разгоряченному телу. Уже сейчас их ткань казалась до невозможности грубой и все же эти перчатки были той чертой, которая давала ощущение установленной Саймоном грани.