— Пройдемте за мной, Александра… — здесь профессионализм девушки дает сбой, ибо она как и многие до нее, не может произнести мое отчество. Мой папа американец, и его имя Гас. Александра Гасовна. И правда, как насрали.
— Для вас просто Саша, — скромно заключаю я, и следую за ее задом, облаченным в юбку-карандаш. И едва не стону от расстройства, потому что из-за угла мне открывается вид еще семерых желающих вкусить дары харрасмента. А я то предполагала, что нахожусь здесь на эксклюзивной основе.
— Вы опоздали на десять минут, поэтому придется подождать, — безэмоционально информирует страж ресепшена и уходит, стуча каблуками.
— Всем привет! — доброжелательно обвожу глазами сидящих и скромно занимаю свободный кусок дивана. Ответом становятся кило неприязни и литр ревности во взглядах сестер по оружию. Отчасти я их понимаю: конкуренция вещь нешуточная, а я все-таки редкая симпапуля. Они же не знают, что я здесь как Моисей: пришла, чтобы всех спасти.
Я провожу в очереди больше часа, проклиная Тольяттинский автозавод, нерасторопного мистера Серова, прах Луи Рено и то, что согласилась променять Камаро Макса на «Калину». Ну и совсем немного собственную избалованность коробкой АКПП. Кандидатки на должность личного ассистента развратного генерального директора покидают его кабинет одна за другой с идентичными выражениями лиц: словно их выпороли, но по какой-то причине это им очень понравилось.
— Он просил зайти Леджер, — бормочет последняя вышедшая и, запнувшись на ровном месте, шагает в противоположную сторону от ресепшена. Метров через пять останавливается и идет обратно. Это чем ее так контузило? Впрочем, сейчас узнаем.
Следуя намеченному заранее плану, я расстегиваю лишнюю пуговицу, и шагаю к двери. Хмм. Кандидаток было много, но запомнить новоявленный Вайнштейн должен именно меня. Сделаю свое появление эффектным.
Я толкаю дверь и, томно взвизгнув, с размаху приземляюсь на колени. Мой расчет прост: Серов, ведомый манерами и похотью, идет мне помогать, происходит первый телесный контакт, я свечу ложбинку декольте, мы встречаемся глазами — начало грязному харрасменту положено.
Но как это часто бывает, в плане происходит нестыковка: потому что я стою в дурацкой ракообразной позе уже на секунду дольше положенного, но ничего не происходит. Ни галантного «Вы не ушиблись, прекрасная Александра?», ни банального «Давайте я помогу, милая леди».
Задержка этого спектакль чревата провалом расследования, поэтому я поднимаюсь сама. Стараясь не испепелить элитное логово хама Серова своим негодованием, обшариваю взглядом кабинет и наконец вижу его. Невольно сглатываю. Вот это, блин, да. Господин Кирилл Серов — просто харассмент во плоти.