— А платье тоже подавать, пани?
— Платье? — удивилась Ракель, которая пришла к Хайлелю в одной нижней рубахе, чтобы не мучиться с многочисленными завязками.
— Какое красивое! Под цвет ваших глаз, пани. — Итка продемонстрировала голубое шелковое платье с вышивкой на рукавах и по подолу. Этот наряд был намного богаче тех нескольких платьев, которые ей предоставили после приезда в замок. Ракель откинулась на спину и беззвучно рассмеялась, прикрываясь одеялом. Явление ночью в спальню бургграфу было воспринято с явной благосклонностью. План удался.
— Мне прийти попозже, пани? — спросила служанка, по своему поняв маневр Ракель и думая, что та собирается еще поспать.
— Можешь попросить принести горячей воды в мою комнату? — Коэн опять высунулась из-под одеяла. Общаясь с обитателями замка Локет, она никогда не приказывала, а только выражала просьбы.
— Конечно, пани. Вы же спуститесь к обеду в общий зал? Марта увлеклась ревизией запасов, так что у нас только квашеная капуста и холодная буженина с хлебом.
— Отлично. А который сейчас час? — Ракель поставила себе мысленную заметку пообщаться с главной кухаркой насчет ревизии. Коэн вчера вечером обсуждала с Мартой запасы замковых кладовых и удивилась, что ни у кого нет точных данных.
— Недавно золотой петух на башне прокукарекал, — ответила Итка с хитро-понимающей улыбкой, мол, ясно же, почему пани спит допоздна, бургграф у нас такой, сильный мужчина.
Для жителей замка основным прибором для измерения течения времени служили башенные часы, непривычного для Ракель вида, — только с одной часовой стрелкой. В полдень из окошка выше циферблата высовывалась механическая птичка, которая издавала странные скрипучие звуки и била крыльями.
32. Франция. Париж. Настоящее время
Портус появился недалеко от склепа, в паре шагов от Эквы, наблюдавшей, как рабочие складируют камни и эксгумируют кости.
— Сестрица, что это ты придумала? — демон-кабан сморгнул, чтобы увидеть Экву такой, как она выглядит в восприятии людей, и чуть не покатился от смеха. Посреди кладбища стояла сухонькая древняя старушка в розовом наряде от Шанель, в шляпке и с ридикюлем. Увидев широкую улыбку Портуса, эта элегантная древность замахнулась на демона кружевным зонтиком.
— Не смей тут зубоскалить!
— Ну что ты, что ты! Ты как всегда прекрасна, Эква.
Старушка огрела рукояткой зонтика кого-то невидимого для обычных людей и продолжила разговаривать себе под нос. Рабочих это маленькое происшествие не удивило. Сколько той бабке лет? Девяносто шесть? Ей давно в могилу пора, вот она и озаботилась компанией, собирая всех родственников в семейном склепе.