Она покрутила его большим пальцем, больше проверяя наличие, и Конрад обратил внимание — взял её руку и стал рассматривать кольцо.
— Редкий рубин. Прозрачный. Голубиная кровь. Семейная ценность?
— Да. Он очень старый.
— Наверняка с какой-нибудь защитной магией? — он потёр пальцем камень.
— Угадал.
— Это хорошо, — он отпустил её руку. — Кстати, я проверил твое ожерелье. В Нессе, в Храме. Оно чистое. Всё равно отдашь его на проверку своему колдуну?
— Нет, если говоришь, что всё в порядке. Ты так хорошо различаешь камни — откуда это?
— Ну как же. Левер — это пустоши, горы, мало плодородной земли и самоцветные рудники. Даже на моей земле есть один. Правда, он окончательно иссяк сто лет тому назад. Снимешь сейчас ожерелье и никому не покажешь?
— Не знаю, — ответила она честно. — Я ещё не решила.
Ночью была уверена — снимет утром. Теперь сомневалась.
Утро наступило, к сожалению, и оно уже не раннее. Её наверняка дожидается экономка, управляющий, и дядя Эрвик — для беседы с баронессой Фанети. Семейные дела, которые не касаются Конрада.
— Нам пора вставать, — она повернулась к нему, обняла и скользнула ногой между его колен.
Вот, ближе уже некуда. И расставаться не хочется.
— Ты будешь весь день прятаться от меня и смотреть холодно, чтобы твои любопытные гости ничего не заподозрили? — он запустил руку ей в волосы.
— Ну конечно.
— Тогда условимся на следующую ночь. Приглашаешь?
— Да. И на следующую, и на любую другую. Приглашаю. На все ночи. Пока… — она смутилась.
Вот зачем было вспоминать об этом сейчас?
— Пока что? — настырно уточнил Конрад.
— Пока я могу себе это позволить, — она невесело усмехнулась. — И ни слова больше, лорд Бир.
— Понял, моя леди. Вы моя, пока… Вы моя пока.
Простыня с него сползла, и из одежды тоже не было ничего. И она впервые могла рассмотреть его голым. Крепкое худое тело, литые мышцы, узкая талия при широких плечах, и очень много шрамов, разных — он весь был ими разрисован.
— Невероятно, — она провела пальцами по длинному рубцу, пересекающему грудь. — Как ты выжил?
— Не нравлюсь? — он перехватил её руку и поцеловал ладонь. — У всех мужчин так.
— Нравится. Точно не у всех. Это слишком…
— Ты что, многих мужчин видела раздетыми?
— Случалось. В Руате. В Бентенуре в основном. Раненых или больных.
Он нахмурился — такие воспоминания и его не радовали.
— Из тех раненых и больных не многие живы сейчас. А я жив. И у меня есть ты… пока. Так что всё это ерунда. Тем более что тебе нравится.
Он потянул её, заставив упасть на него, быстро оказался сверху, поцеловал и сказал нехотя:
— Хорошего вам дня, моя леди.