Приняла из его рук портмоне и немного прищурилась, чтобы разглядеть лица на маленькой фотографии в плохом освещении салона. На меня смотрела счастливая семья. Широкие улыбки на красивых молодых лицах. Михаил Ильич был поглощен своей женой, словно улыбаясь только для нее. Он даже в кадр не смотрел, потому что смотреть на то, как счастлива его жена, для него было важнее.
Катерина являла собой красивую женщину с пышными вьющимися волосами, черными как вороново крыло. Её улыбка светилась добротой и теплом в момент, когда она смотрела вниз на Дениса, который, почему-то, был в кокошнике и беззубо улыбался так же задорно, как и его мама.
— Денис тогда был первоклашкой и это его первое выступление на родительском собрании. Он стащил кокошник у своей одноклассницы и вбежал в кадр, когда мы с женой фотографировались для какого-то классного альбома. В общем, с тех пор эта фотография всегда со мной.
— Это всё, конечно, бесконечно мило и трогательно, — откашлялась я и вернула ему портмоне, которое он тут же спрятал в кармане. — Но я так и не поняла для чего вы здесь.
— Но теперь ты поняла, почему Денис поступил так, как поступил?
— Нет, — покачала головой. — Если он хотел меня от чего-то обезопасить, то мог бы так и сказать, а не выкидывать из жизни как беспородную псину, которая умудрилась залететь, якобы не от него…
— Я стал для него таким примером, Полина.
— Нет, Михаил Ильич, в вашем случае всё было совершенно иначе. Жена была, хотя бы, в курсе и сама пришла к этому решению, предварительно все вам объяснив, а не выставляла за дверь. Вы хоть представляете, каково мне? Я оказалась одна с пьющей матерью и ребенком! Вы думаете, я была готова к такому повороту событий в свои двадцать лет? Вы думаете, я не испугалась?
— Ему тоже это решение далось нелегко. Он наказывает себя работой, спит в машине или, вообще, не спит сутками. Он несколько раз приезжал под твои окна пьяный в хлам. Спал в машине до утра и снова возвращался на работу.
— Откуда вы знаете, что он спал под моими окнами?
— Установил за ним слежку. Испугался, что он может натворить еще большую глупость, чем уже сделал и для собственного спокойствия приставил за ним пару человек. Если бы он не был занят мыслями о тебе, то заметил бы слежку уже в первый день. Но ты занимаешь слишком много места в его голове.
— И, что мне теперь? Пожалеть мальчика и попросить, чтобы больше так не делал?
— В этом есть и моя вина, поэтому я хочу тебе предложить свою поддержку. Финансовую. Я полностью обеспечиваю тебя и твоего ребенка до тех пор, пока ты сама не встанешь на ноги, ну, или Денис не возьмется за голову.