— Ты достал пистолет? — удивился Денис, глядя на отца округлившимися глазами.
— Разыграть тебя хотел. Или проучить, — ответил Михаил Ильич, поднимая с пола оружие и пряча его в, как теперь выяснилось, в наплечную кобуру, что была скрыта под пиджаком. — А то к тебе в квартиру вошли среди ночи, прошли к тебе в комнату, а ты даже сердце из жопы не выронил от страха. Как спал, так и дальше спишь.
— Зато я всё выронила, — издала я нервный смешок, чем неплохо повеселила мужчин, которые начали тихо смеяться. — Вы как, кстати? Нормально? Я вас не сильно ударила?
— Сильно, — кивнул Михаил Ильич, затем неожиданно добавил. — И умница. Буду знать, как ночами по квартирам шариться.
— Простите, — извинилась я снова и одернула край футболки, стыдливо прикрывая бедра.
— Не извиняйся, — тепло улыбнулся мужчина. — Всё хорошо.
— Ничего хорошего, — деланно перебил его Денис. — Ты тоже извиняйся.
— Ты… — начал Михаил Ильич и сузил глаза, оглядывая сына. — Ты в семейниках, что ли?
— Да, — ответил тот ему гордо и взялся за края трусов, изобразив реверанс. — Хорош?
— Где ты их, вообще, взял? — смеялся отец Дениса, приглядываясь к его обновке.
— Это я ему подарила, — ответила смущенно. — Просто, иначе он вообще без портков по квартире ходит.
— О! — махнул рукой Михаил Ильич. — Это у него с детства. Стоит только отвернуться и всё… Дениска уже проветривает пипиську. Лет до пяти так делал, и вот опять началось, видимо.
— Потом поделитесь секретом, как вы его отучили от… проветривания?
— Конечно, — кивнул мужчина.
— Ничего, что я, как бы, немножечко всё слышу? — возмутился Денис, глядя на нас обоих поочередно.
— Слушай, — ответил ему отец. — И запоминай. И чаем отца угости. Зря я, что ли, в гости заехал?!
— Тебе в кубок налить? — ехидно спросил Денис, идя следом за мужчиной, который уже выходил из комнаты.
— Сейчас доржешь, зубоскал хренов, — предупреждающе ответил Михаил Ильич, но в его голосе, все же, была слышна забота к высокорослому сынишке.
— А ты чего не идешь? — оглянулся Денис, заметив, что я не двинулась с места.
— Ты пока иди, а я чуть позже присоединюсь, — замялась я, смущенно.
— Почему позже? — не понял он. — Плохо себя чувствуешь? Тошнит?
— Я без трусов, блин! — прошипела, оглядываясь на дверной прием, чтобы не услышал Михаил Ильич.
-Вау! — плутовски заулыбался Денис и подошел ко мне. Приобнял за талию и свободной рукой огладил бедро, забираясь под ткань футболки. — Моя амазонка защищала меня без трусишек. У меня сейчас колом встанет, и батя будет пить чай один.
— Даже не думай, извращенец, — улыбнулась ему и прикусила щетинистый подбородок. — Так значит, я — твоя девушка?