А рука сама к обезображенному лицу потянулась. Ощупала, как будто там что новое появилось. Сейчас не всякая шлюха с ним ляжет. А если и ляжет, то хорошенько зажмурится. Только Бритни смотрела без омерзения…
Присев рядом с девкой, Блэйк отвел русые лохмы в сторону. Чего так орать? Сама не лучше. Под глазом синяк, губы искусаны и разбиты. И совсем еще шкетка малолетняя, даже за ссадинами видно. Но вот как здесь очутилась? Да еще в одном развратном халате? Очередная шалава, которую по кругу пустили и выкинули?
Блэйк крепко потер подбородок. Без волчьего обоняния — как без рук. Не понять, кем и почем от девчонки смердит. Он даже запах сигарет практически не чувствовал, не говоря уж об особенной способности одним вздохом раскусить ложь или скрытую под обманчивым кокетством похоть…
А взгляд так и ел нежные изгибы обнаженного тела. Сочная грудь топорщилась молочно-шоколадными бусинками сосков. И размер симпатичный — как раз под его руку. Спелый такой персик, свеженький... Талия есть, и ножки очень даже ничего, хоть все в ссадинах. Вон на коленках кожа красная — как будто девочку раком ставили. От мелькнувших перед глазами картинок в паху мигом потяжелело. Отвести бы кружевную полоску трусиков в сторону и вогнать по самые яйца…
Блэйк недовольно поморщился — лезет в голову всякая муть. Трахнуть девку идея, конечно, заманчивая, но гораздо лучше взять за шкирку и выкинуть вон. Только малолетних проституток ему в берлоге не хватало. Наверняка во время рассвета сюда сунулась — иначе бы волк порвал. Да, скорее всего, пока он на заднем дворе валялся без памяти, девка через забор перескочила. Недалеко трасса и жилой сектор сомнительной репутации, где всякое отрепье тусуется. Лично наблюдал стоявшие на обочине машины, в которых развлекались полным ходом. Один раз к нему обдолбыши ломились… Пришлось кулаками вопрос решить.
— Очнись! — потряс за плечи. А тощенькая-то! И мелкая. Прямо ходячая мечта старых кобелей, которые малолеток любят.
На попытку привести в чувство девка не среагировала. Значит, будет по-плохому. Насос все-таки придется запускать — тратить на шлюшку драгоценное пойло Блэйк не собирался.
С трудом отыскав штаны, поплелся в подвал. Удачное жилье ему попалось — вроде на отшибе, но с рабочим водопроводом. Вернее, частично рабочим. Шрамы неприятно покалывало, пока спускался по скрипучим ступеням.
Каждый раз память невольно отшвыривала его на полгода назад, когда издыхал в другой клетке — просторной и ненавистной. Жаль, нет возможности хоть на один день вернуть зверя — он бы на заднице ровно сидеть не стал. Прихватил бы с собой на тот свет парочку тварей, но… Блэйк ударил по заклинившей кнопке, вымещая на ней бессильную злобу. К черту! Он еще потрепыхается назло всему миру.