Черт, как же… хреново. Мелкая дрожь гуляла по телу, но Блэйк упрямо шел вперед, буквально заставляя себя передвигать ноги.
Он не помнил, как сюда добрался. И сколько провалялся без памяти рядом с убитыми. Картинки наслаивались друг на друга урывками, словно кадры паршивого по сюжету и качеству кино.
Окровавленные тела так и остались валяться у машины. А как бумажник и шмотки нашел — тут полнейший провал. Мозг, как швейцарский сыр, пестрел дырами и такими лабиринтами, что Блэйк не мог отличить галлюцинации от реальности.
На плечах болтался пиджак, а штаны были коротковаты. Плевать. Главное, он сумел выбраться, и не с пустыми руками. Одно плохо — зверь не продержался и часа на воле. Не зря он перед оборотом кровью харкал. Вот оно — последнее полнолуние. Слишком быстро пришло и слишком не вовремя.
Ну да зато девочке помочь успеет…
Блэйк неловко дернул рукой, ощупывая бумажники в кармане. Хватило мозгов все захватить… Вроде полные, но сил пересчитать нет. Суметь обратно в квартиру добраться, да так, чтобы в полицию не загреметь. Сейчас его вид — хуже бродяги-наркомана. Ободранный, в одежде не по размеру, без документов и с наличностью в кармане. Такого проще простого за решетку упечь. А ему никак нельзя…
От слабости и тошноты перед глазами мутилось. Нет, не дойдет. Надо хоть час мордой в землю полежать, в себя прийти. Иначе рухнет вот прямо тут, и отключится.
Да и полиция со скорой давно на ушах. Он слышал далекий вой сирен. Значит, и передвигаться опасно… Завернув в первый же подходящий закуток, Блэйк протиснулся в щелевидную проржавевшую дверь. Хороший район — огромный лабиринт из железа и камня. Тут для него найдется каморка отдохнуть, а потом надо умудриться попасть к Мэл, чтобы отдать деньги, и снова сбежать. Волк сегодня ночью обязательно появится. Полнолуние все же.
* * *
За окном давно день, а Блэйка все не было. Боже, провалиться бы в беспамятство хоть на пятнадцать минут — дать отдохнуть измученному телу, но в глаза словно спички вставили. Разрывающая на куски тревога и злость смешались в один дикий коктейль, от которого Мэл лихорадило всю ночь. То бросало в истеричные слезы, то подпихивало взять в руки биту или хотя бы кухонный топорик — встречать лживую сволочь.
Собственная реакция бесила и пугала до трясучки. Мэл чувствовала себя наркоманкой, лишенной привычной дозы. Это плохо… Она не хотела никаких отношений, тем более с Блэйком. Между ними только секс! Или нет?