— Отоспимся на привале, — усмехнулась она. — А сейчас быстро уходим, а то нас сцапает Коутрен, и это будет совсем не весело.
— Ненавижу политику. Спать мешает, — буркнул Алистер, зевнул и соскочил с кровати. — Что сидим, кого ждем?
Через пять минут Дани вручила Ворону записку из одной строчки:
«Едем в гости к дядюшке, жди подарка для дочки. Люблю».
А еще час невыспавшаяся и помятая банда, рассредоточившись, пробиралась между застрявших в воротах подвод: за руганью с селянами и требованием медяка с каждого куля репы городская стража вовсе не замечала отдельных неприметных личностей, покидающих город. Уходят — и скатертью дорожка, без них воздух чище. Стражу куда больше волновала толпа беженцев, не имеющих и медяка, чтобы заплатить за проход через ворота, но настырно рвущихся в столицу — ив порт, к отплывающим в Вольную Марку и Антиву кораблям.
Осязание и слух вернулись на несколько мгновений раньше, чем способность открыть глаза.
Этих мгновений Логейну хватило, чтобы услышать кусочек спора преподобной матери с Кэт, ощутить все двести семьдесят собственных костей и до демона мышц, — каждая болела и дергалась по-своему, — и понять, что он суть старый дурак и место ему — на свалке. Потому что Дани пропала. Он почувствовал это сразу, еще до того как вспомнил, кто он и как его зовут. Просто — вновь стало пусто, как в Остагаре.
— …немедленно Ее Величеству! Но сначала — лекаря! — требовала преподобная мать.
— …стоять! Пока не очнется, никто отсюда не выйдет! — раздавала команды Кэт. — Останови ее!
Фоном слышался топот, звон, придушенный женский писк, чей-то стон. По запаху и звукам было ясно, что лежит он в покоях преподобной, а рядом — стража и несколько послушниц.
— Тихо, — выдавил из себя Логейн. Губы едва слушались, так что получилось невнятное шипение, но обе, преподобная мать и Кэт, услышали и заткнулись. — Где она?
— Милорд… — замялась Кэт.
— Где? — повторил Логейн и, наконец, открыл глаза и уперся взглядом прямо в верную помощницу.
Смущена, растеряна, испугана, зла и перемазана кровью. На миг подумалось — чья это кровь?! Но он тут же отогнал страх. Кэти не могла убить ее. Кэти не могла ослушаться. Или могла? Проклятье!
У Кэт дернулось лицо.
— Сбежала, милорд. Ей помог эльф. Еще там был лучник, его я не видела.
Сбежала. Дерьмо. Но хотя бы живая…
— Ранена?
Замялась.
— Не могу сказать, милорд. Эльф точно да, а она…
Вместо ответа Логейн сжал губы и перевел взгляд на преподобную, не скрывающую страха и любопытства.
— Святая мать, я прошу вас молчать о том, что вы видели и слышали. И надеюсь, что вы способны удержать ваших послушниц от болтовни.