Но суровые наказания, а именно порка, делали свое благодатное дело и этих обезьян, что лишь по какому-то недоразумению числятся разумными людьми, постепенно удалось выдрессировать до удовлетворительного состояния. Но и сейчас нет-нет, да найдется ублюдок, что испоганит оружие, словно участь его сослуживцев, коих нередко забивали до смерти, его ничему не научила.
«Но похоже в этот раз все в норме», – с облегчением подумал сержант.
– По крайней мере в моей роте… – произнес он вслух, услышав, как в соседней роте, так же выстроившейся для проверки оружия начал разоряться его сослуживец.
Тот присматривал за сипаями нового набора, вооруженных фитильными мушкетами.
«Опять наверное эти дебилы фитили намочили», – подумал он.
Так и оказалось.
– Сто ударов!
Несчастного выдернули из строя караульные сипаи и немедленно потащили к дереву, выбранное в качестве столба для наказания.
С провинившегося содрали форму, быстро привязали к дереву и вот засвистел в воздухе хлыст, что со звонким ударом обрушился на спину невезучего солдата оставляя на коже вздувшуюся красную полосу.
– Раз! – пошел счет.
– Ы-ы-ы! – взвыл наказываемый.
Некоторые сержанты стали делать ставки, выживет несчастный после окончания экзекуции или нет.
– Местные живучие… Выживет. Шиллинг.
Снова свист.
– Два!
– А-а-а!!!
– Ну не скажи… некоторые и сорока ударов не выдерживают… Сдохнет. Принимаю…
– Три!
– Ау-а-а!!!
– Все зависит тот экзекутора, – сказал третий. – Этот выглядит сущим зверем. Так что забьет. Добавляю от себя…
В общем сержанты со знанием дела обсуждали перспективы конкретного неудачника на выживание и пополняли общую сумму, ведь сколько они видели таких наказаний и назначили экзекуций сами? Десятки. Многие десятки!
Многие из сержантов тупо срывали на аборигенах свою злобу, ведь они сами пока были простыми солдатами, бывало проходили через такое, а некоторые так и не раз, лишь чудом выживая, это при том, что до недавнего времени тех же сипаев поркой не наказывали. Удивительно, но этот так! Это ли не вселенская несправедливость, их белых людей бьют за малейшую провинность, как какой-то скот, а этих недочеловеков (о чем свидетельствует хотя бы то, что они сами поклоняются обезьянам и верят в то, что их души могут вселяться в этих мерзких тварей) – нет!
Но, хвала Господу, все изменилось с приходом нового командующего генерала Джерарда Лейка, этого духовного брата Павла Первого, такого же почитателя муштры и палочной дисциплины, он быстро навел порядок и восстановил справедливость, теперь так же пороли и этих обезьян!
Судя по доносившимся крикам откуда-то со стороны, провинившихся на этот раз в полку хватало. А со сколько таких неудачников спустят шкуру по всей бригаде, оставалось только гадать. А если учитывать всю двухсоттысячную армию (которая правда успела уже сократиться на пять процентов из-за дезертиров и померших от болезней), так цифра могла впечатлить и даже ужаснуть. Собственно, за время похода до смерти и негодности к дальнейшей службе по увечью, запороли порядка тысячи человек.