С марта 1918 г. в Лондоне начали постепенно приходить к мысли, что снова втянуть Россию в войну с Германией и Австро-Венгрией можно, если свергнуть большевиков. 15 марта на совещании премьер-министров Италии, Франции и Великобритании было принято решение о вмешательстве союзников в русские дела. При этом высшие руководители Британской империи до смешного не разбирались в ситуации в России. Министр без портфеля (бывший первый лорд Адмиралтейства) Эдвард Карсон (1854–1935) спросил как-то весной 1918 г.: «Может мне кто-нибудь объяснить разницу между марксималистом и большевиком?»>[371] Он сконструировал новое политическое течение, скрестив марксистов и эсеров-максималистов.
После Бреста британские руководители записали В. И. Ленина и Л. Д. Троцкого в германские агенты. Подобное объяснение позволяло не вдаваться в детали социально-экономического и политического развития России и приписывать все не устраивавшие британских политиков события злой воле отдельных лиц. Подобные приемы они применяли и в собственной стране. Так, во время Первой мировой войны британская разведка сфабриковала как минимум одно шпионское дело, когда члены ирландской партии «Шинн Фейн», борцы за независимость острова, были представлены в качестве прямых немецких агентов. 17 мая 1918 г. 73 лидера «Шинн Фейн» были арестованы.
Одним из организаторов «германского заговора в Ирландии» был контр-адмирал Уильям Р. Холл (1870–1943)>[372], руководитель британской морской разведывательной службы, непосредственный начальник Ф. Кроми. Далее мы коснемся фальсифицированных «документов Сиссона», которые «доказывали» связь между немецким руководством и большевиками.
Знакомство А. М. Щастного с Ф. Кроми, вероятно, состоялось не позднее лета 1917 г., однако начало тесных контактов между ними следует отнести лишь к марту 1918 г., когда А. М. Щастный стал командующим флотом. Они были связаны с решением судьбы русского флота в Финляндии. Ф. Кроми не верил в возможность Ледового похода, поэтому он отдал приказ уничтожить британские подводные лодки и три транспорта в Гельсингфорсе>[373]. Моряки Балтийского флота и А. М. Щастный доказали, что Ф. Кроми ошибался и переход кораблей из Гельсингфорса в Кронштадт во льдах возможен.
По словам известного мемуариста капитана 1 ранга Г. К. Графа, «когда в апреле 1918 года вопрос о переходе флота из Гельсингфорса в Кронштадт сильно обострился ввиду занятия германцами Финляндии, англичане проявили самый живейший интерес к его судьбе. Морской агент кэптен Кроми несколько раз ездил в Гельсингфорс, чтобы добиться от капитана 1 ранга А. М. Щастного потопления флота. Это требование было мотивировано боязнью, что корабли достанутся немцам. Одновременно Кроми вел переговоры и с тайной организацией морских офицеров, имевшей целью уничтожение флота, если бы оправдались слухи о передаче его немцам согласно секретным пунктам Брест-Литовского договора… Все старания Кроми ни к чему не привели. А. М. Щастный определенно заявил, что он во чтобы то ни стало переведет флот в Кронштадт. Офицерская организация тоже отказалась без явных доказательств топить свои корабли. Вопреки заверениям англичан, что немцы обязательно заберут и используют флот, он спокойно перешел в Кронштадт. Оказалось, что насчет его Германия не имела никаких домогательств»