— С Артуром мы дружили ещё с универа, потом вместе шельф разрабатывали, я “бурил”, а он командовал. Но ему это быстро надоело — слишком уж он комфорт любит, чтобы в “поле” работать, поэтому быстро ушёл в администрирование, связи позволяли. Его всегда удручала моя семейная эпопея. Он по жизни такой… человек-праздник. А со мной это не всегда легко провернуть было — сложно кутить, если у тебя дома ахтунг полный. Поэтому, когда я подал на развод, он едва ли не салют закатил. Но несмотря на то, что мы с Ритой разводились, меня это… не вернуло на путь истинный в его понимании. Я предпочёл уйти в работу с головой, что Вольнова категорически не устроило и он расценил это как мои страдания по бывшей жене.
— И тогда он соблазнил Риту?
Я полагала, что вопрос разозлит его, но Лёшка глянул на меня так, словно очень сильно сомневался в моих умственных способностях.
— Она что, девочка глупая, чтобы её “соблазнить” можно было? Ритка же не дура, ей после расставания со мной устраиваться в жизни надо было. Так что её выбор, её право…
Что-то в его словах не клеилось.
— Тогда что именно тебя злит в этой ситуации?
— А ты не понимаешь?
Я опять напряглась, судорожно прокручивая всё услышанное и в очередной раз убеждаясь, что сфера отношений вообще ни разу не моё.
— Каким бы человеком она ни была, — назидательно заметил Лёша, — она вряд ли заслуживает, чтобы кто-то воспользовался ею, чтобы встряхнуть меня. Действия Артура, они… в общем, это как минимум подло.
А вот этого я точно не ожидала. Хотя казалось бы, ну должна же была во мне женская солидарность взыграть?
— То есть ты переживаешь за Риту?
— Альбуцид, ну не тупи ты! Конечно, мне не всё равно будет на неё… Мы были вместе столько лет. Да даже если это опустить. Тебе не кажется, что чисто по-человечески это как-то не… очень?
Я ничего не думала, просто сидела и смотрела на него во все глаза, сопоставляя всё услышанное за сегодня.
***
Идея погулять по городу родилась сама собой, и не имело никакого значения, кому из нас она принадлежала. Вопреки всякой логике расходиться не хотелось — оба так или иначе понимали, что это наша крайняя встреча перед очередной разлукой, срок которой попросту был неопределим. Временами общее прошлое связывает посильнее любых симпатий, в действительности в глубине души мы были небезразличны друг другу, несмотря на все перемены, приключившиеся с каждым.
Внутри себя я злилась, на него, на себя… Так и хотелось накричать на Лёшку за то, что он так и не смог построить нормальную семью с Анисимовой, потому что этот факт вдруг обесценивал годы моего молчания. И пусть он ни черта об этом не знал, но я то могла видеть ситуацию абсолютно с другого ракурса, и… это обескураживало, делая бессмысленными все мои тайны и недомолвки.