Он тоже был не сильно разговорчивым, лишь иногда вставляя какие-то комментарии по поводу Питерских красот и достопримечательностей. К счастью, о моей жизни он больше не спрашивал — гарантий, что смогу нормально ответить, у меня не было.
Было примерно за полночь, когда мы решили махнуть пешком от Стрелки Васильевского острова на Петроградскую сторону, где так заманчиво блестел огнями "Летучий голландец". Время суток всё так же не поддавалось определению, если не смотреть на часы, а мы и не смотрели, забыв про телефоны, да и всё остальное. Питер был прекрасен, а мы… мы тоже были. Слегка запутавшиеся, загруженные своими эмоциями-чувствами-переживаниями, но неожиданно счастливые от того, что через тридцать лет от момента первой встречи можно было просто идти рядом и не чувствовать себя чужими.
Воспоминания нахлынули сами собой — обрывками фраз, несмелыми ухмылками и неясным блеском в глазах. И что-то таяло где-то там, в груди, заледеневшее ещё с десяток лет назад. В конце концов, мы были просто людьми. И да, это был идеальный момент сказать ему про детей, честно и безапелляционно, но во мне вдруг проснулась неистовая жадность, которая требовала этот вечер исключительно в свои владения. Необходимость простить себя и Лёшку огнём пульсировала в области грудной клетки, намекая на то, что прошлое можно и нужно отпустить.
Долго шли по Кронверкской набережной и, сами того не ожидая, попали на разведение Троицкого моста. Я зябла, и мне на плечи опустился его пиджак. И даже мой прагматичный ум оценил волшебство момента. Правда, ровно до того момента, пока до меня не дошла одна простая истина.
— Лёш, а мы с тобой берегом не ошиблись?
Лёгкое удивление, а потом и дикий хохот с его стороны.
— Всё, застряли. Алька, я — дурак.
— Даже спорить не собираюсь, — скрестив руки на груди, хмыкнула в ответ.
— Это всё ты, — не обиделся Орлов. — Я слишком рад тебе был, чтобы думать о таких мелочах.
— Если ночевать на улице для тебя мелочь…
— Да ладно тебе, несколько часов погуляем ещё… Ну или, в конце концов, на челнок пойдём… Или нет, они только по выходным. В любом случае, такси никто не отменял. Но это долго… И какая жалость, что мосты все разом не разводят, да?
Он потешался надо мной и даже не пытался скрыть этого.
Недовольно клацнула зубами, позабыв всякое лирическое настроение, что бродило во мне ещё пару минут назад.
— Издеваешься?
— Не то чтобы… Альбуцид, выдохни. Где твой дух авантюризма?
“Где-то под Ялтой, — так и тянуло ответить меня. — Надеюсь, что спит крепко и видит свой десятый сон, а не изводит бабушку с дедушкой очередными безумными идеями. А ведь девочки могли, любили, практиковали”. В общем, экстрима в моей жизни было достаточно — с головой и в двойном размере.