Идиотская привычка. Скоро вообще отвалится к чертям собачим.
— Мелочь… я не хочу лезть в твою жизнь, для этого у нас есть папа, но Тимур не для тебя… ты же понимаешь? — как можно нежнее спросил и взял за руку.
— Понимаю… как тут не понять, когда мне об этом прямо сказали?
— Крис…
— Всё нормально, пошли.
Выскочила первая из машины и прошла на территорию клиники.
У центрального входа я затормозила, забрала сумку с вещами из рук брата и попросила:
— Дальше я сама, ладно?
Кирилл особого энтузиазма не проявил, но поджал губы и кивнул в знак согласия.
— И ещё… не делай так больше! — ткнула пальцем на его руки.
— Крис!
— Вас это не касается! — развернулась и побрела вперед.
Мне предоставили отдельную палату, больше похожую на комнату.
Этот «пансионат» очень отдаленно напоминал клинику. Всё для комфорта пациентов, чтоб не считали себя сумасшедшими.
Идея согласиться сюда лечь не казалась уже такой хорошей.
Здесь тишина… абсолютная тишина, которая позволяет непрошеным мыслям вертеться в твоей голове.
Каждый день со мной разговаривала женщина. Приятная, спокойная.
Мы могли долго обсуждать какую-то книгу, погоду, фильм, но иногда часами могли просто молчать.
Каждая ночь напоминала предыдущую. Я тихо подвывала в подушку, чтоб никто не услышал.
И эта не стала исключением.
На часах 3:05. В окно слабо пробивается лунный свет, отбрасывая на стены жуткие тени деревьев.
Мне слышаться звуки, скрежет, топот.
Фантазия так разыгралась, что даже показалось, будто дверь в мою палату начала потихоньку открываться.
А потом на пороге я увидела силуэт. Никакая ночная темень не смогла бы заставить меня перепутать стоящего на пороге мужчину с кем-то другим.
— Убирайся! — Прорычала в темноту.
— Тин… давай поговорим… — голос мужчины звучал приглушенно. Весь его вид говорил о том, что ему стыдно.
— Я сказала, убирайся, Князев! Мне с тобой разговаривать не о чем. — Отвернулась к окну, подтянула одеяло повыше и изобразила полное безразличие.
Одному Богу известно, что сейчас творилось у меня внутри. Слёзы рвались наружу. Я поплотнее прижала кулак ко рту, чтобы не предоставлять ему такого удовольствия и не позволить услышать крик, полный отчаянья и боли.
— Нет, мы поговорим! — С этими словами Тимур ухватил одеяло, отшвырнул его на пол, а меня развернул к себе лицом. Сомкнул пальцы на моих запястьях и притянул к себе ближе.
Я откинула голову назад, нависая над кроватью спиной, отворачивалась, чтобы не вдыхать его аромат.
— Отпусти!!! Тимур, отпусти меня! — Слёзы катились по вискам, капая на подушку, а он продолжал прожигать меня взглядом. — Не прикасайся ко мне!