— Хуууух… мать твою, что происходит? — Спросила у тишины и подошла к окну.
Пока разглядывала яркие огни нашего сада, не услышала, как за спиной раздались шаги.
— Пап? Где ты был? — Обернулась и увидела глаза отца… Странно бегающие глаза отца…
— Сядь! — Рявкнули мне в ответ. — Значит так, я исправил твою ошибку.
Боже… кажется, я смогла задышать свободней, за черт знает какое время.
Прикрыла глаза и вздохнула еще раз, проверяя, не показалось ли мне.
— Но не совсем так, как ты просила… — Распахиваю глаза от услышанных слов, а отец становится на мое прежнее место у окна.
— Что это значит? Ты договорился о долге с Романовым или нет?
— Договорился… но не о долге…
— А о чем? — Еле слышным, севшим голосом произнесла, затаив дыхание и окаменев всем телом
— О вашей свадьбе! — На этих словах отец резко разворачивается, а меня словно волной от его действий, отбрасывает назад, и я безвольной куклой падаю на кресло.
Он что-то продолжает говорить и говорить, но все слова сливаются в один общий гул. Этот гул заполнял собой, не позволяя ничего толком расслышать. Уши закладывало, в глазах потемнело и запекло затылок. Я склонила голову вниз, а потом почувствовала на руках что-то горячее. Открыла глаза и увидела кровь. Она капала из носа, и мне пришлось запрокинуть голову назад, хоть и знаю, что так делать нельзя.
Отец подал мне пачку салфеток, но говорить при этом не перестал.
— Пап… остановись, я ничего не понимаю.
Когда мне немного стало легче, я вновь посмотрела на отца, и он, будто, дожидаясь этого знака, быстро продолжил свой монолог.
— Тина, это лучший вариант. Он нам поможет. Он МНЕ поможет. Вытащит мою фирму из дерьма, и тогда я смогу ему заплатить эти чертовы 20 миллионов.
— Повтори еще раз… Причем здесь свадьба?
— Как? Разве зять не поможет своему тестю в трудную минуту? Да ты хоть знаешь, кто он? — Повысил голос отец.
— Знаю… но, все равно, не понимаю, причем здесь свадьба.
— А притом, что головой нужно было думать, а не жопой! — Отец сменил тактику. Это чувствовалось в каждой истеричной интонации, плохо завуалированной под злостный рык.
— Продержись три года… это всё, о чем я тебя прошу…
— Ты… ты меня продаешь? — Я ошалело смотрела в глаза чужому мужчине. Не отцу… не моему отцу… ведь, разве родной папа сможет продать дочь ради своей выгоды?
— Не драматизируй! Я выдаю тебя замуж за богатого, молодого, красивого мужика. Тебе что, сложно помочь отцу? Кристина… — понизил голос, пытаясь своим мнимым доверительным тоном, достучатся до неблагодарной дочери, — поверь мне, ты не пожалеешь…
— Я уже жалею… — «что ты мой отец» не договорила.