– Ты хоть когда-нибудь спишь? – расстроилась Дездемона. Она была уверена, что Моран сейчас у себя в королевской спальне.
– Кроме сна у меня полно дел, – отмахнулся он.
– А вот твое кольцо – соня!
– Когда дарил его тебе, я не думал, что ты так легко сможешь с ним сговориться, чтобы оно водило тебя на экскурсии, пока я отвлекаюсь на дела.
– Будешь осторожнее с подарками, – Дездемона потянулась расчесать шею. Жемчужины слишком сильно впились в кожу. Моран тоже это заметил и остался не доволен.
– Ты задумал привязать меня к трону жемчужными цепями, – упрекнула она. – Это ловко! Я королева по принуждению. Чуть отойду от королевских покоев, и они впиваются в кожу.
– Я не смогу их снять, – признался он.
– Можно выковырять их ножом.
– Это сложно и болезненно, они будут уходить под кожу, и останутся шрамы в форме ямок.
– Тогда не надо! Будем надеться, что они отлипнут сами.
Лишь бы только он не позвал нового лекаря, явного моргена. Дездемона как-то видела, как тот сутулится над ящиком с эликсирами, щупальцами оплетая арку.
– Не рискуй, убегая от меня. Я же тебя не трогаю. Я монстр, но к тебе я не притронулся.
– Может зря? – Дездемона сама обвила его рукой за талию и вздрогнула, ощутив всю необычность его тела. Лишь бы только он не обхватил ее за горло щупальцами и не начал душить.
Зеркало снова показывало тихую заводь, полную русалками – ее соперницами.
Губы Морана оказались холодными, как морозное стекло. Его тело еще холоднее. Она как будто обнимала айсберг.
– Вначале выпей! – Моран извлек синюю склянку, словно прямо из воздуха. – Тебе будет слишком холодно рядом с морским обитателем, если этот эликсир не согреет тебя изнутри.
– И так каждый раз, если я захочу тебя обнять?
– Пока не привыкнешь.
– А к чему-то такому волшебному, как ты, можно привыкнуть?
– За столетия ко всему привыкнешь.
– За столетия я умру. Если только у тебя нет эликсира бессмертия.
– У меня, может, и нет, но я знаю ту, у кого есть.
От одного глотка из склянки по телу разлился такой приятный жар, будто она греется на знойном летнем солнце. Теперь объятия Морана не показались ей ледяными. Не удивительно, почему он предпочитает подругу-дракона. Если внутри нее бурлит огонь, то ей рядом с водяным совсем не холодно. Вот только водяные не терпимы к огню. Так как же Моран сошелся с огненной дамой.
– Ты обнаружила все шкатулки моей матери, – Моран достал из кучки украшений гарнитур, сделанный из необычных каменьев, в которых, как будто отражались волны. – Такие есть только у сирен.
– Откуда же они у принцессы Оквилании? От водного царя? Тогда почему она не забрала их с собой на дно? Лилофея иногда сюда возвращается?