– Ты не сможешь этого доказать!
– И не надо. Стоит людям только услышать, как я назову вслух то, о чем они тайком думали все семь лет… Кто спросит у меня доказательств? Здесь моя земля. Я – эта земля, во мне кровь Ельга и Ольведы. А ты здесь чужая. Без Ингера ты ничто. А Святка… он добрый малец, но от рождения отравлен твоей русалочьей кровью. Захотят ли кияне себе такого князя? Не принесет ли он им больше бед и кровопролитий, чем блага, если оставить ему киевский стол?
– Ты не можешь так поступить с ним, – дрожа, Прекраса придвинулась к ней. – Ты приняла его на руки, когда он родился. Ты была ему матерью, ты дала ему имя! Ты не позволишь ему пропасть!
– Я позабочусь о нем, если мы с тобой договоримся.
Прекраса перевела дух, взяла себя в руки и прищурилась:
– Что ты мне предложишь, чтобы я скрыла измену Свена?
– Я позабочусь о Святке, чтобы он вырос и со временем занял стол. Но его кормильцем будет мой человек.
– Кто?
– Асмунд.
– Асмунд? Ваш сотский?
– Он ничем не хуже любого другого. Род его тебе известен – его прадед, Ингъяльд, был воспитателем моего отца. Никто на свете, кроме Асмунда, не сумеет достойно вырастить другого князя руси, Ельгова наследника. Ему тридцать пять лет – он не слишком молод для такого важного дела и не слишком стар, чтобы не поспеть за резвым отроком. Он умен, храбр, верен, дважды бывал в Царьграде и ходил во все походы киевских князей за последние двадцать лет, кроме походов Ингера на греков. Но это и к лучшему: его удача ни разу ему не изменяла. Он учтив, умеет обращаться с людьми, и в Киеве у него куда больше друзей, чем врагов. Где ты возьмешь кормильца лучше?
– Но Асмунд… – Прекраса не могла так сразу принять эту новую мысль, – он не женат. Это изъян для человека в его лета…
– Этой беде помочь нетрудно. Для него найдется жена – знатного рода, с хорошим приданым и сильной родней, – Ельга улыбнулась. – Когда Святка будет дан Асмунду на руки, я выйду за него. Буду женой кормильца, как ты и хотела.
Прекраса еще шире раскрыла глаза.
– Ты… – в изумлении вымолвила она. – Ты выйдешь за человека из вашего дома… За бывшего отрока… Он тебе неровня!
– Ингер тоже женился на неровне. Тогда ведь ты не возражала.
– Ты не обрадовалась мне, – Прекраса уколола ее взглядом. – Я сразу это поняла.
– Чудное было бы дело, если бы я обрадовалась! Но Асмунду не придется сидеть на княжьем столе. А что такие браки бывали, вы с Ингером убеждали меня сами, когда сватали за Ратислава.
Ратислава больше нет, ему невесты не нужно, сама отметила Прекраса. Но потом вспомнила еще кое-что.