– Княгиня пожелала последовать за мужем! – громко объявил Свенгельд. С его опущенных рук капала кровь, рукава были так густо залиты ею, будто он по локоть макнул их в чан с кровью. – Теперь она соединилась с ним и вечно будет подавать ему чашу в Палатах Павших.
Его немного коробила эта мысль – Прекраса, низкородная дочь перевозчика, русалка – и в Валгалле, куда, уж конечно, Один с радостью впустит Ингера, знатного мужа, с честью павшего в неравном бою. Но и сам Свен не мог не признать: пусть Прекраса родилась не в княжеском доме, ушла она из земной жизни, как истинная валькирия на крыльях пламени и крови.
Последняя заря Ельги Прекрасной отгорела, усталое солнце кануло в море тьмы…
* * *
– Выходит, она заранее с тобой уговорилась? – спросила Ельга. – И ты, выходит, знал…
Это открытие неприятно поразило ее. Отправляясь из Киева с войском и Прекрасой, Свен уже знал, что ему предстоит? Что вдова Ингера не вернется назад? Брат вдруг предстал перед Ельгой кем-то иным, наделенным божественным правом решать судьбы и предвидеть будущее; в его грубоватом лице, так хорошо ей знакомом, проглянул сам Велес… Сам Один, который многое знает, но открывает смертным далеко не все.
– Да, – Свен кивнул, глядя мимо сестры. – Еще здесь, в Киеве, перед походом. Пока обговаривали вашу свадьбу и все прочее. Она взяла с меня слово помочь ей… сойти в его могилу. Я не хотел к этому руку прикладывать, но она сказала, если уж я отправил на тот свет мужа, то почему не хочу помочь жене? Сказала, неужели я все эти восемь лет не мечтал перерезать ей горло? Сказала, что сама однажды пыталась скормить меня навьям, но не знала, что́ меня защищает…
– Но почему ей понадобился именно ты?
Несмотря на эти доводы, выбор казался странным и внушал, задним числом, смутное опасение.
– Я ее спросил. Почему не кто-то из ее людей. Она засмеялась. Сказала, да знай Кольша или Радила, что она затеяла, разве они отпустят ее на тот свет? Они же думают, что она будет править от имени мальца, а они – управлять ею. Я бы на месте Кольши ни за что не дал ей уйти и оставить всю власть в наших руках.
Ельга с трудом собирала мысли в кучу. Не раз уже, еще с тех пор как ее сватали за Ратислава, она недоумевала, почему Прекраса так стремится слепить для Святки «запасную» родительскую пару. Обещала уступить им с Асмундом старую Ельгову избу, а сама сулила перебраться в «жилье поменьше»… Теперь ясно, что за жилье княгиня себе наметила – двенадцать шагов на двенадцать, в три локтя глубиной, без окон и дверей.
Место княгини вновь свободно! Только сейчас до Ельги дошло, что означает смерть Прекрасы. Те два пришельца, что явились в Киев восемь лет назад и разбили их со Свеном надежды, ушли один за другим. Без вдовы единственным законным наследником Ингера остался малый ребенок, и его кормилец получает в руки всю власть, без разделения. Брак с ней, дочерью Ельга, сделает Святкиного кормильца почти равным любому признанному владыке. А священная чаша опять ждет прежнюю хозяйку…